Данте, отпустив рулевого, начал привязываться к рулю.
– А кто из нас будет присматривать за Эрикой? – резко спросил Рид. – Она ведь понятия не имеет, что такое настоящий шторм.
– Вот ты ей и расскажешь, – ответил Данте, обвязывая вокруг пояса веревку. – Думаю, ей больше придется по вкусу твое общество, поскольку со мной она в последнее время не очень-то ладит.
Сбегая по трапу вниз, чтобы созвать команду, Рид не мог сдержать довольной ухмылки, представляя, как он будет держать Эрику в своих объятиях во время шторма. Он всегда отличался умением не упустить свою выгоду, даже перед лицом грозящей опасности. Если ему суждено утонуть в море, он умрет с улыбкой на губах.
Когда он постучался в каюту Эрики, та уже мерила ее нетерпеливыми шагами. Она успела заметить, что по палубе мечутся матросы, а на небе сгущаются тучи. И, увидев на пороге своей каюты мрачную физиономию первого помощника капитана, Эрика почувствовала разочарование. В данном случае она предпочла бы общество Фаулера, хотя уже успела вбить себе в голову, что презирает этого человека. Если уж суждено искать защиты от шторма в объятиях мужчины, то пусть этим мужчиной будет Данте.
Жестом пригласив Рида войти, Эрика спросила:
– Шторм скоро начнется?
Ввалившись в каюту и плюхнувшись на стул, Эшер честно ответил:
– Скоро. Но ты ведь его не боишься?
– Если бы я сказала, что не боюсь, то была бы дурой и лгуньей. Мне еще никогда не доводилось бывать на море в шторм, но я уверена: это что-то ужасное.
В этот момент завыл ветер, темноту пронзили вспышки молнии, и Эрика непроизвольно поежилась. Шхуну бросило в сторону, а вместе с ней и Эрику. Она попыталась ухватиться за стену. Глаза ее расширились от ужаса, сердце гулко стучало в груди. «Ну-ка успокойся! Сейчас же возьми себя в руки!» – приказала она себе.
Поднявшись, Рид с трудом доковылял до койки.
– Иди садись рядом со мной, а то скоро не за что будет хвататься: вся мебель начнет кататься по полу туда-сюда, – заметил он.
Эрика нехотя подчинилась. Она никак не могла взять в толк, почему сам Данте не пришел ее успокоить. Тем более что он перед ней в долгу.
– Думаю, наш славный капитан устроился в своей каюте переждать шторм. А чтобы было не скучно, прихватил с собой бутылочку бренди, – презрительно проворчала она.
– Вовсе нет. Он отпустил рулевого, а сам встал на его место и привязался веревкой к штурвалу, чтобы не смыло за борт, – сообщил Эрике Рид, обвивая рукой ее талию.
– Что?! Так он остался на палубе? – Эрика порывисто вскочила. – И ты посмел бросить его одного? Не заставил спуститься вниз? А что, если его и в самом деле смоет за борт?
– И чем же я сейчас могу ему помочь? – Рид дернул Эрику за руку, призывая сесть на койку. – Если Данте что-то вбил себе в голову, отговаривать его – пустая трата времени. Да и плаваю я как топор, ты же знаешь. Бывают времена, вот, например, как сейчас, когда каждый за себя. И я не собираюсь играть роль героя.
Резко высвободившись, Эрика бросилась к двери, представляя себе, как гигантская волна, обрушившаяся на шхуну, смывает Данте за борт.
– Ты что, спятила?! Это самоубийство – выходить сейчас из каюты! – завопил Рид, однако Эрика не обратила на него ни малейшего внимания. Она уже вылетела за дверь.
Выругавшись, Эшер со злостью пнул ногой стол, который в этот момент как раз подъехал к нему.
– Черт бы побрал эту дуру! Если бы у нее в голове была хоть одна извилина, то сидела бы в каюте и не рыпалась!
Однако Эрикой овладел такой ужас оттого, что Данте может погибнуть, что на себя ей было наплевать. Если Рид способен равнодушно смотреть, как капитан рискует жизнью, то она – нет. Жизнь слишком дорога, чтобы ею так безрассудно играть, и Эрика намеревалась довести это до сведения Фаулера.