Нет, это невозможно — до каких пор дети будут вить из него веревки? Если они уже в восемь лет способны на такое, то что же будет дальше? Неужели взрослый и, как казалось самому Филиппу (если только человек может объективно оценивать собственный интеллект), неглупый мужчина не в состоянии справиться с двумя малолетними чудовищами, а не стоять перед ними с видом побитой собаки? Где же его родительский авторитет, в конце концов?
— Ладно, — пробурчал Филипп, в душе желая лишь одного — поскорее поставить точку в этом инциденте, — можете идти, вы свободны. Благодарите Бога, что мне сегодня не до вас — я очень занят.
С минуту близнецы смотрели на отца широко раскрытыми глазами.
— Весь день? — спросил Оливер.
— Что “весь день”? — Филипп уже соображал с трудом — голова его раскалывалась.
— Ты будешь занят весь день? — уточнил мальчик.
— Да, — отрезал Филипп.
— Я думала, ты с нами погуляешь… — с разочарованным видом, что, скорее всего, опять было игрой, протянула Аманда.
— Я же сказал, что буду занят! — нахмурился Филипп, хотя какой-то частью своего сознания он понимал, что погулять с детьми не мешало бы. Но ему хотелось хоть какое-то время отдохнуть от них, а то близнецы, чего доброго, доведут его до нервного срыва.
— Ты собираешься работать в оранжерее? — поинтересовался Оливер. — Мы поможем тебе!
“Ради всего святого, только не это! Они способны разрушить оранжерею в пять минут!”
— Не надо, — твердо заявил Филипп.
— Но, папа…
— Я сказал, не надо!
— Ну-ка, что здесь у нас происходит? — раздался вдруг из-за спины Филиппа веселый женский голос.
Филипп недовольно обернулся. Мало того, что эта красотка является к нему в дом без приглашения — она еще сует нос не в свое дело!
— Но позвольте, мисс Бриджертон!.. — сердито начал он. Не обращая на него внимания, Элоиза тем же веселым тоном обратилась к близнецам:
— Ну и кто мы такие? А?
— А вы кто такая? — потребовал у Элоизы ответа Оливер.
Аманда смотрела на гостью, недоверчиво прищурив глаза, но особой враждебности не выказывала и даже, пожалуй, немного присмирела. Филипп отметил про себя, что мисс Бриджертон, кажется, уже делает попытку справляться с его детьми.
“Ну что же, — Филипп скрестил руки на груди, — посмотрим, как у нее это получится!”
— Меня зовут мисс Элоиза Бриджертон, — с достоинством сообщила гостья.
— Вы, случайно, не наша новая гувернантка? — с подозрением и сарказмом спросил Оливер.
— Нет. А что случилось с вашей прежней гувернанткой? — поинтересовалась Элоиза.
В этот момент Филипп закашлялся.
— Да так, ничего… — проговорил Оливер, поняв намек отца.
Элоиза почувствовала, что от нее что-то скрывают, но настаивать на раскрытии чужих секретов не стала.
— Я у вас в гостях, — пояснила она.
— Мы не хотим никаких гостей! — без обиняков заявил Оливер.
— Дети!!! — одернул его Филипп. Он не собирался защищать назойливую гостью, но позволять своим отпрыскам подобную дерзость он тоже не мог.
Близнецы продолжали пристально рассматривать Элоизу.
— Дети! — прогремел отец. — Немедленно извинитесь перед мисс Бриджертон!
Никакой реакции.
— Я сказал, немедленно!
— Извините, — выдавил из себя Оливер, хотя весь вид его говорил о том, что извиняться он и не думает.
— А теперь оба быстро в свою комнату! — так же строго скомандовал Филипп.
Оливер и Аманда подчинились отцовскому приказу, но вид у них был такой, словно победители здесь они. Инцидент, впрочем, можно было бы считать исчерпанным, если бы Аманда, дойдя до конца лестницы, неожиданно не обернулась бы, показав Элоизе язык.
— Аманда! — Филипп в бешенстве бросился было за дочерью, но той уже и след простыл.
С минуту Филипп был неподвижен, если не считать того, что от гнева он трясся всем телом. Руки его были сжаты в кулаки.