Моя совесть определилась. Абу Билель не станет героем репортажа. Но я хочу подвергнуть его слова строгому анализу и отделить правду ото лжи. Начиная с количества людей, которые служат «Исламскому государству». Сколько французов? Сколько европейцев? Действительно ли среди них есть женщины, которые удовлетворяют похоти джихадистов, чтобы послужить делу Бога? Берут ли они в руки оружие? Абу Билель намерен убедить меня в своем стремлении к религиозному господству. А тем временем он убивает вдов и сирот в стране, раздираемой межконфессиональными конфликтами. Расскажет ли он мне о кровопролитных боях, в которых принимает участие?
На рассвете я зашла на DarkNet[14] и принялась бродить по лабиринтам сети, чтобы найти любую информацию, которая могла бы что-нибудь, неважно что, рассказать мне о нем. Я отыскала десятки разговоров между моджахедами и учениками. Но ничего существенного. Впрочем, я узнала, что в Сирии, в районе Дайр-эз-Заура, в менее чем 500 километрах от границы с Ираком, страной, до сих пор живущей под страхом призрака Саддама Хусейна и американского вторжения, произошло очень важное сражение. Я перехватила разговор, который привлек мое внимание: «Я все снял, их уничтожили! Но аль-Багдади и его эмиры остались в доме на тот случай, если эти собаки из «Ан-Нусры» попытались бы расставить нам ловушку. Ты можешь разыскать Гитона, он с ними». Я уже давно знала, кто такой аль-Багдади, опасный лидер ИГИЛ. Но той ночью, поскольку я не нашла ничего особенного о Билеле, меня заинтересовал Гитон. Я прекрасно знала этого марсельца, которому было 22 или 23 года. После продолжительного пребывания в Великобритании он примкнул к ИГИЛ и быстро сделал карьеру. В самом деле, у него было три главных козыря, которые делали его незаменимым в агрессивной сетевой пропаганде, которую ведет «Исламское государство»: он очень красивый, он наизусть знает все религиозные постулаты, и он способен проповедовать их на четырех языках.
Конец ознакомительного фрагмента.