Мне 9 лет. Мое страдание огромно, почти невыносимо. Ушел не дед – ушел отец. Он – основание, память и достоинство всего нашего рода.
Дедушка Арчил Гедеванишвили. Тбилиси, 1911 г.
Кафедральный патриарший собор Двенадцати Апостолов в Мцхете.
Кроткие
Среди моих предков по материнской линии главенствуют Гедеванишвили. В отцовской же ветви выделяются Дианины.
Павел Афанасьевич Дианин – первый в роду, о ком осталась память. С 1837 года он настоятель Преображенской церкви в селе Давыдово, что в 20 км на восток от Владимира. У него пятеро детей, все – мальчики.
Один из них, Александр, – мой прадедушка. Он занимается медициной и химией в Санкт-Петербурге. Он помощник профессора Александра Бородина.
Бородин не только химик, он еще и музыкант. Бородин – внебрачный сын князя Луки Гедеванишвили, т. е. приходится мне родственником, скорее всего.
Дианин приглашает его в Давыдово. И там, в избе, построенной Павлом Афанасьевичем для своих детей, три лета подряд Бородин пишет свою знаменитую оперу «Князь Игорь», музыкальный шедевр, основанный на самых глубоких русских народных традициях.
Бородин очарован личностью Павла Афанасьевича. В сентябре 1877 года, после первого летнего отпуска в Давыдове, он пишет Дианину: «Это такая воплощенная простота, доброта и теплота, какую я могу себе представить только в человеке, вышедшем из народа, но никогда не выходившем из народа. Сколько в нем врожденной, тонкой, настоящей – не буржуазной европейской – деликатности, любезности, простоты без всякой принужденности, услужливости без низкопоклонства. Мы с ним жили душа в душу, хотя виделись, собственно, не особенно часто и много… А уж как он вас-то всех, т. е. детей своих, любит! Такого отца надобно поискать, да поискать! И при всем этом известная давыдовская замкнутость, сдержанность по части выражения чувств, застенчивость никогда не дают ему высказывать вполне, что он думает и таит. Заветные мысли прорывают… как бы случайно, против его воли, и выражаются не в словах, а в делах. Даже расспросы о вас он делает с какою-то осторожностью, окольными путями, как будто боится спросить именно о том, что его, очевидно, всего более интересует. С какой жадностью он выслушивает малейшие подробности, касающиеся каждого из вас. Хороший человек ваш папан!»[3]
Бородина завораживает местность: «Давыдовом я доволен донельзя! Как здесь хорошо!.. Сколько ни живал в деревнях, более здоровой и сухой местности решительно не видел. А леса, бор, пойма – ходи всю жизнь, не находишься, гуляй – не нагуляешься. А свобода-то! Свобода какая!»[4]
Александр Дианин женится на Елизавете, приемной дочери Александра Бородина. У них в 1888 году рождается сын Сергей. Его крестный отец – Николай Римский-Корсаков.
В 1900 году Александру Дианину 49 лет. Он крупный ученый: в 1891 году он открыл химическое соединение бисфенол-А и скоро откроет реакцию конденсации кетонов с фенолами («реакцию Дианина»). С 1895 года он занимает должность ученого секретаря в Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга. Он носит звание генерала и чин тайного советника.
Но Александр Дианин не верен своей жене. Он влюбляется в Марию Хавард, 26-летнюю француженку, живущую в Петербурге уже пять лет. Она не оказывает сопротивления его любви. У них в 1903 году рождается сын Павел.
Павел Александрович Дианин, внебрачный сын русского отца и французской матери, узаконенный царем[5], – мой дедушка. Он живет с матерью в центре города, в доме № 6 по Кирочной улице.
Священник Павел Афанасьевич Дианин. С 1840 года он служил настоятелем Преображенской церкви в селе Давыдово.
В декабре 1918 года эпидемия «испанки» уносит жизни Александра Дианина и Марии Хавард. Павлу 15 лет. Он сирота. В стране Гражданская война. Повсеместно царит голод.
Ему спасает жизнь отец Жан Амудрю[6], католический священник прихода Лурдской Богоматери в Санкт-Петербурге: в консульстве Франции он получает для Павла французский паспорт, хотя Мария отказалась от французского гражданства для своего сына несколько лет назад. По паспорту больше нет Павла Александровича Дианина. Написано: Поль Хавард, рожденный от Марии Хавард и неизвестного отца.
Март 1919 года. Павлу 16. За несколько месяцев он потерял своих родителей, свое имя, свое гражданство. И он навсегда покидает свою родину.
Церковь Спаса Преображения в Давыдове.
Композитор Александр Порфирьевич Бородин.
Семейный дом Дианиных.
Прадедушка Александр Павлович Дианин. Санкт-Петербург, 1900 г.
Прабабушка Мария Хавард. Санкт-Петербург, 1900 г.
Дедушка Павел Александрович Дианин. Санкт-Петербург, 1915 г.
На границе с Финляндией, на немецком военном посту, Павла задерживают. Он интернирован в лагерь в Териоки. Три недели спустя британская военная миссия, ответственная за разоружение немецких войск в Финляндии, освобождает узников и поездом особого назначения переправляет их в Турку, где они садятся на корабль, направляющийся в Стокгольм.
После длившегося целый месяц тягостного и беспокойного пути через Швецию, Норвегию и Англию Павел, обессиленный, прибывает в Париж.
В Париже Павел получает инженерное образование и изучает труды русского ученого Николая Жуковского, основателя аэродинамики. Он начинает свой собственный бизнес по производству промышленных вентиляторов.
Павел – упорный труженик. Он вынослив и настойчив. Его девиз: «Пока мяч не лопнет, он подскакивает».
Это человек большого ума. Он много слушает и мало говорит. К нему принято обращаться за советом.
Этому человеку, перенесшему неимоверные страдания, трудно улыбаться, но он «кроток и смирен сердцем».
Я помню его в последние годы жизни. Он сидит за рабочим столом. Изучает в мельчайших деталях выдающиеся ходы лучших шахматистов XX века. Какая ясность, какое терпение, какое самообладание! Невыразимый покой исходит от всего его существа. Рядом с ним чувствуешь, что нет опасностей, которые нельзя преодолеть, и нет кризисов, над которыми невозможно одержать победу.
Конец ознакомительного фрагмента.