Скажите мне, каков, по-вашему, главный недостаток Лонстона? Что вам больше всего в нем не нравится?
Дочери посмотрели на нее как на сумасшедшую.
— Я тебя не понимаю, — сказала Виктория.
— У него нет недостатков, — отрезала Джулия.
Эвелина засмеялась.
— Неужели вы не замечали, что он всегда начинает флиртовать с вами, когда хочет разозлить Александру?
— Нет! — горячо возразила Виктория.
— Никаких возражений и никаких истерик! А теперь подумайте и ответьте мне честно: неужели вы этого не замечали?
Эвелина видела, что будет нелегко убедить их сказать правду.
Виктория поджала губы, но Джулия скорчила гримаску и сказала:
— Да. Я видела, но не хотела этому верить.
— Тогда скажи мне, Джулия, хорошо ли было с его стороны так поступать с вами?
Она видела, что в глазах Джулии Лонстон уже не так твердо стоит на воздвигнутом ею пьедестале.
— Ужасно! — воскликнула Джулия. — Майлор, то есть мистер Грэмпаунд, был прав. Лонстону до меня и дела нет. Я просто не понимала этого раньше. О мама, какое он чудовище!
Эвелина взглянула на Викторию. У той был по-прежнему упрямый вид.
— Когда Лонстон с тобой флиртовал, разве он не посматривал в сторону Александры? Разве не приходилось тебе то и дело стараться снова и снова привлечь его внимание к себе? Не просил ли он тебя повторить только что сказанные тобой слова, которые пропускал мимо ушей?
Виктория приоткрыла от изумления рот.
— О да, десятки раз! Я думала, это потому, что он ее терпеть не может. Они всегда ссорились. Ты хочешь сказать, мужчины любят тех, с кем ссорятся?
Эвелина засмеялась:
— Нет, моя милая. Конечно, нет. Александра слишком горда. Чем больше ей нравился Лонстон, тем больше она боялась своих собственных чувств и защищалась, отталкивая его. Когда тебя влечет к кому-то, твое общение с этим человеком становится для тебя источником счастья и радости. Было ли что-нибудь подобное между тобой и лордом Лонстоном?
Виктория была настолько уязвлена словами матери, что принялась плакать.
— Нет, — призналась она, всхлипывая. — По правде говоря, ему всегда было со мной скучно. А чем больше он скучал, тем сильнее я старалась привлечь его внимание.
Эвелина смахнула ее слезы кончиками пальцев.
— Не надоело ли тебе так стараться, чтобы привлечь того, кто увлечен другой?
Слезы Виктории высохли.
— Я раньше об этом так не думала. Ты права, мне ужасно надоело стараться понравиться ему. Но скажи мне, мама, зачем я это делала?
— По той причине, по которой, когда лорд Лонстон входит в комнату, все женщины, включая меня, не могут отвести глаза от его мужественной фигуры, твердой походки, уверенной осанки. Милые мои девочки — он необыкновенно хорош собой и обаятелен!
Дочери смотрели на нее во все глаза.
— Ты хочешь сказать, что ты сама к нему неравнодушна? — спросила пораженная Джулия. Мысль о том, что матери может нравиться кто-то другой, кроме их отца, казалась ей чудовищной.
Эвелина засмеялась:
— Нет, ничуть. Но я могу ценить его достоинства, не считая, что он необходим для моего счастья.
— Это мы так считали? — спросила Виктория.
— Я так думаю. Простительная ошибка, — добавила она. — И ее легко можно исправить, особенно теперь, когда Александра нуждается в поддержке семьи, чтобы помочь ей преодолеть ее чудовищную гордость.
Теперь, завладев всерьез вниманием дочерей, Эвелина рассказала им о пари и о том, что им всем нужно делать дальше.
Джулия и Виктория уставились на нее.
— Я не понимаю, — сказала Виктория, встряхивая локонами. — Ты что же, хочешь, чтобы мы флиртовали с Лонстоном?
— Вот именно.
Дочери переглянулись и затем расхохотались.
— О мама! — воскликнула Джулия. — Ты просто невозможна! Воображаю себе лицо Александры, когда я возьму Лонстона под руку и стану просить его рассказать еще раз, как он влезал на мачту.