Сделав реверанс, она быстро пошла к лестнице.
Брэндрейт подошел к двери и тихонько постучал, ожидая приглашения войти. Когда его не последовало, он сказал, возвысив голос:
— Александра, это твой отец. Прошу тебя, открой.
Услышав голос отца, Александра замерла.
— Одну минуту, папа, — в ужасе пролепетала она.
Она взглянула на плачущую Психею, которая держала в руках подсвечник и готова была запустить им в Энтероса. Затем она перевела взгляд на Энтероса, потешавшегося над статуэткой крылатого мальчика — Купидона в младенчестве.
— Перестаньте, Энтерос, — шепотом велела Александра. — Вы расстраиваете Психею. Если вы не поставите на место подсвечник, — обратилась она к Психее, — как я объясню папе летающие по воздуху предметы?
Когда Энтерос и Психея повиновались, девушка проворно открыла дверь, изобразив самую приветливую улыбку. Но когда она увидела в руках у отца ужин Психеи, улыбка сползла с ее лица.
— Что ты делаешь, папа? Где Сьюзен?
— Можно мне войти? — спросил он.
Сердце Александры упало. Она хорошо знала отца — ведь они всегда были друзьями. Он выглядел очень озабоченным.
— Конечно, — сказала она, отступая и распахивая дверь.
— Куда поставить поднос? — спросил отец.
— Сюда, — Энтерос жестом указал на постель. — Бедная Бабочка очень проголодалась.
За спиной отца Александра угрожающе нахмурилась.
— Сюда, папа. Я освобожу место на столе.
У окна стоял круглый столик красного дерева с перламутровой инкрустацией. Красивый цветной узор нельзя было разглядеть из-за обилия лежавших на столе предметов — ракушечных цветов под стеклянным колпаком, вазы с узким горлышком, шкатулки для рукоделия и нескольких статуэток мифологических персонажей, одним из которых был Купидон.
— Позвольте мне помочь, — предложил подошедший Энтерос.
Александра знала, что не может ему отвечать. Стиснув зубы, она начала убирать со стола вещи.
— Мне нужен еще один стол, где было бы больше места на такой случай, — сказала Александра, отстраняя локтем Энтероса, чтобы не дать ему притронуться к статуэткам. Она взяла их в руки.
— Пожалуй, — согласился отец, следя за тем, как она переносила вещи на туалетный столик.
— Ну дай же мне помочь тебе, Александра, — издевательски шептал ей на ухо Энтерос.
— Детка, — сказал отец, — я знаю, ты уже взрослая, но то, что я сейчас узнал, меня очень встревожило.
— А что такое, папа? — Александра сжимала в руке вазу, которую Энтерос пытался у нее отнять. Лорд Брэндрейт протянул ей поднос.
— Скажи мне, что это все значит? Неужели ты не наелась за обедом?
Не отвечая отцу, Александра взглянула на поднос. Энтерос все еще держался за вазу, и она боялась, что ваза разобьется. Она потянула безделушку к себе — и в тот же миг Энтерос разжал пальцы.
— Ты слишком ловка, — засмеялся он, опускаясь в кресло.
— Оставь ее в покое! — потребовала Психея. — Разве ты не понимаешь, что, если выставишь ее сумасшедшей, родители увезут ее на воды в Бат, и все твои планы пойдут прахом! Обещаю тебе, что, если она покинет Роузленд, ничто не помешает мне вернуться на Олимп в назначенное время. А ведь тебе только и нужно, чтобы я не возвращалась!
Александра взглянула на Энтероса. Улыбка исчезла с его лица, и он уставился на Психею с таким выражением, словно желал обратить ее в камень.
Вернувшись к себе после обеда, Александра застала Энтероса и Психею за ожесточенным спором. Едва переступив порог, она ощутила враждебность Энтероса и не удивилась тому, что ее появление только подлило масла в огонь. Психея обвиняла Энтероса в заговоре с Афродитой с целью навсегда разлучить ее с Купидоном. Энтерос этого не отрицал. Даже когда Психея умоляла его сказать, чем она могла его обидеть, он отказался ответить.