Подбежав к полуразрушенной стене, Александpa смотрела, как богиня охоты спустилась по склону холма, сопровождаемая собаками. Скрывшись в лесу, они словно растаяли в воздухе.
Александра подошла к Энтеросу, все еще сидевшему на полу.
— Энтерос, — спросила она, — что заставило вас так поступить?
Он криво усмехнулся, глаза его наполнились слезами.
— Я не мог вынести мысли, что Психея не будет больше мне приносить чай по утрам в субботу. Я совершенно безнадежно влюблен в нее.
— Знаю, и мне вас искренне жаль.
— Как вы можете быть так добры ко мне, когда я так ужасно вел себя? — сказал он, взяв девушку за руку. — Я очень сожалею, что причинил всем столько неприятностей.
В этот миг Энтерос так походил на провинившегося мальчишку, что сердце Александры исполнилось сочувствием к нему.
— Да, вам выпал нелегкий жребий.
— Я избалованный ребенок и сам это знаю.
— Хотела бы я, чтобы вы нашли себе спутницу жизни.
— Психея — моя судьба, — горько усмехнулся он.
Купидон протянул ему руку:
— Пошли. Пора возвращаться, пока нам не досталось от дедушки.
От напоминания о грозном дедушке у Энтероса поубавилось жалости к себе.
— Гром и молния! Ты прав! Он придет в бешенство!
Он встал и взял Купидона за руку.
— Эрос! Прости меня! Я был такой болван, да и мама на меня насела. Хотя я тысячу раз пытался забыть Психею, мне это никак не удается.
— Так это мама придумала этот план?
— Да, двадцать лет назад, на этом самом месте.
— Ну, я с ней поговорю, когда мы вернемся!
— Ее не будет дома. Если б наш план не удался, она собиралась навестить Посейдона — ей известно, что ты не выносишь моря!
— Очень благоразумно с ее стороны.
Энтерос засмеялся:
— Так это ты заставил ее влюбиться в кентавра, который охраняет дворец Зевса?
Купидон тоже засмеялся:
— Да, она не любит, когда над ней подшучивают.
Братья посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Я очень сожалею о случившемся, — сказал Энтерос. — Не знаю, что на меня нашло.
— А я знаю. Пиры у Вакха в последнее время стали скучнее, и тебе захотелось поразвлечься. Только больше так не делай.
— Не буду, — пообещал Энтерос.
— А теперь помоги мне добраться домой.
Братья подошли к полуразрушенному окну. Энтерос обхватил Купидона за талию и, развернув огромные черные крылья, поднялся в воздух.
Александра следила за их прлетом в ночном звездном небе.
— Я никогда их больше не увижу, — прошептала она.
Лонстон обнял ее и нежно поцеловал в губы. Александра пылко отвечала ему. Мысль о будущем наполняла ее надеждой и восторгом.
Внезапно она услышала голос матери и, обернувшись, увидела стоявших на лестнице родителей. Их взгляды тоже были устремлены в небо.
— Я тоже буду скучать о Психее, — сказала леди Брэндрейт со слезами на глазах.
— Я все вспомнил, — сказал маркиз. — Почему мы забыли о них?
— Психея говорила мне, что это устроил Зевс, — отвечала Александра. — Не знаю только, почему леди Эль все помнила.
Леди Брэндрейт взглянула на дочь и на Лон-стона.
— Тебя ранила стрела Купидона? — спросила она.
Александра кивнула:
— Да, но все получилось совсем не так, как я ожидала. Теперь я вполне знаю Лонстона.
— И все же любишь его? — улыбнулась маркиза.
— Мне больше не страшно, — сказала Александра, прижимаясь к Лонстону.
Леди Брэндрейт с мужем спустились вниз. Они поздравили дочь и Лонстона, обняв его сердечно, как родного сына. Вначале все говорили только о странных событиях последних двух недель, а потом начали строить планы свадьбы, которая состоится на Рождество.
Леди Брэндрейт только что успела напомнить всем, что на Рождество приезжает Аннабелла, когда на развалинах появился, тяжело дыша, странного вида человек.
— Вы здесь! — воскликнул он. — Прекрасно! Все в сборе.