На показ в «Современник» пришли всем курсом. Пока ждали начала, подошел молодой актер: «Слышал, что возьмут только двоих – девочку и мальчика. Больше ставок нет». Я подумала, что худсовет, конечно, выберет Марину. Она была звездой нашего курса. Внутри все упало, но вместе с тем я почувствовала странное облегчение. Больше не было нужды стараться, удивлять худсовет. Наверное, из-за этого посыла – гори оно все синим пламенем! – я так удачно и показалась. По натуре была очень ответственным человеком, и мне зачастую не хватало внутренней свободы, а тут она появилась. В результате взяли двух девочек – меня и Марину. «Прогноз» не оправдался.
Почти сразу театр отправился на гастроли в Челябинск. Мы с Хазовой подъехали позднее. Сначала я, потом – она. В Челябинске никто не встречал. Когда вышла из поезда на вокзале, стало не по себе. Я была одна в чужом городе и в театре еще никого не знала. В гостинице совсем загрустила. В номере тоже оказалась одна и не понимала, куда идти, к кому обращаться.
Для начала решила пообедать, спускаюсь по лестнице в буфет, а навстречу Костя Райкин. Улыбнулся: «Здравствуй, Галюша. Ты сегодня приехала? – Я в ответ пролепетала что-то невнятное. Райкин посмотрел как-то очень внимательно и через паузу спросил: – Тебе плохо, да? Приходи к нам с Леной. Чайку попьем». Видимо, у меня был тот еще вид!
Казалось бы, Костя не сделал и не сказал ничего особенного, но я воспрянула духом. И всегда буду благодарна ему за этот момент. Мы были знакомы, но не сказать, чтобы близко. Райкин видел мою Корову в Театре Станиславского и присутствовал на показе в «Современнике». Но каким-то чудесным образом почувствовал, как мне нелегко.
Конец ознакомительного фрагмента.