Я собрался с силами. Постарался, что говорится, из последних сил – и глянул на него так, что он замолчал. Мы поняли друг друга. И особенно он. Вопрос сразу же снялся сам собой. "Дуст" видимо никогда не перегибал палку – наверное, уже знал нашего брата.
– Давай "соляра" неси десантуру… поплавнее …
Это он на солдатиков этих, таджикских или узбекских. А сам то, кто?
Меня пронесли мимо дежурных, офицера и прапорщика. Мордатый прапор в накинутом поверх "афганки" белым халате, который так бросался в глаза своей белизной в нарастающем утре грязных бинтов и крови, что-то писал в журнал. Офицер безучастно курил.
– Гляжу, работаешь Максимов … не покладая рук, … ох трибунал по тебе плачет, – выпалил "кусок", не отрываясь от своей писанины.
– Так точно .... икитыч…
– Какой я тебе, твою мать…икитыч. Устав забыл? Так я ж тебе напомню… Шо тама… покажь.
– Виноват товарищ .......щик .....– выпалил на одном дыхании мой "дуст" Максимов, глотая слоги, уткнувшись вплотную в своего непосредственного начальника, и быстро, что-то сунул тому под халат.
Коран…
Позже выяснилась причина такой заботливости обо мне этой тыловой сволочи. Он просто обшарил мой нехитрый скарб и выгреб практически все, даже фотокарточки моей зазнобы с гражданской жизни вместе с рисунками. Я уж не говорю про маленький Коран в старинном переплете, который мне подогнал мой дружбан Димон из руховского 2-го отдельного батальона "спецназа", когда были в Гардезе и сдавали пленных духов в "ХАД" после каравана.
– Держи бачА, пригодится, – сказал он мне.
– На хрен ж он мне. Я ж не этот… не правоверный…
-Дурак ты батенька. Это ж бабок стоит в союзе… В Ташкенте такую котлету отвалят…, если конечно таможня не отберет. Дефицит – это сейчас там… А этот гляди, в переплете и камушками обсыпан. А камушки то, лазуриты мой друг… крошка, но денег стоят. Оклад чистое серебро. Так, что мало ли что в житухе нашей блядской, всегда выручит. А вера тут ни при чём. Тут аллах всему голова. Второй такой вижу в жизни, так что за бакшиши благодарить на Востоке принято… Кстати с "рулями" можно переправить или вольнонаемным продать. Они мастаки все провозить. Дадут меньше, но зато без проблем.
Так и "ушла" моя трофейная священная книга ценою в носилки и тяговую силу из двух солдат узбеков. Не вышло нажиться. Видимо, строг аллах к грешникам то. И неважно веришь ты в него или нет.
Коридор и Танкист…
Мест не было. Всех свалили в коридоре. Меня "кинули" рядом с обгорелым танкистом из Пули-Чархи. Почему знал, что оттуда? У ожогового какого-то времени идет активная фаза жизнедеятельности, это видимо шоковая реакция организма на огромное поражение тканей. Смотришь, и не верится, что человек практически сгоревший, а разговаривает и к тому же информативно. Может быть, это и есть бредовое состояние, но именно в этом бреду он и поведал о себе. Я еще подумал, вроде 'труба' парню, а чувствует лучше меня. Экскурс проводит, про природу местности и диковинный животный мир говорит. Даже гиену описывал. Не знал я, что такое бывает перед смертью. Бредил, пока не укололи его. Семьдесят процентов кожи – это конечно же приговор. Не понятно, как он еще до Ташкента дотянул.
Конец ознакомительного фрагмента.