Положение усугублялось тем, что в Брундизии (современный Бриндизи) вот-вот мог высадиться со своей армией вернувшийся из Фракии Марк Лукулл — брат победителя Митридата VI Луция Лукулла, воевавшего в Малой Азии; с Иберийского полуострова спешил (трудно сказать, с целью ли помочь Крассу, или чтобы лишить его лавров победителя) Помпей Великий. Спартак попытался было тянуть время, затеяв с Крассом переговоры, но тот на уловку не поддался. Тогда мятежники отважились на прорыв. В бурную ночь с обильным снегопадом (для Южной Италии погодный феномен, прямо скажем, нечастый!) засыпав часть рва хворостяными фашинами и землей, они штурмом взяли палисад и, вырвавшись на оперативный простор, двинулись к Брундизию, надеясь опередить Лукулла и захватить в этом портовом городе корабли, необходимые для броска в Сицилию или даже дальнего плавания — во Фракию, на родину Спартака.
Марк Лициний Красс (115—53 гг. до Р.Х..), прозванный Богатым.
Прорисовка римского барельефа конца I в. до Р.X.
Красс незамедлительно пустился в преследование, и близ Луканского озера ему удалось уничтожить двенадцатитысячный отряд под командованием Гая Канниция и Каста. После этого поражения Спартак, под командованием которого оставалось еще до 60 000 человек, двинулся к Петелийским горам, по пятам преследуемый войсками крассовских легата Квинта и квестора Скрофа. Развернувшись, Спартак дал преследователям бой — и разгромил наголову; римляне с позором бежали, едва вынеся с поля боя раненого квестора. Однако успех этот оказался роковым: мятежники воспряли духом и стали требовать, чтобы их вождь дал римлянам решающее сражение.
Оно состоялось весной 71 года до Р.Х. на реке Силарус. Когда перед боем Спартаку подвели коня, фракиец выхватил меч и убил его со словами: «В поражении и лучший конь не спасет, а победа принесет табуны других». Битва была яростной и кровопролитной. Спартак пытался прорваться к самому Крассу, но смог убить только двух центурионов. Даже раненый дротиком в бедро, он продолжал сражаться, стоя на одном колене, пока не был изрублен — так, что впоследствии даже тела его не удалось опознать.
Множество рабов пало в бою, 6000 пленных было распято на крестах вдоль дороги, ведущей из Рима в Капую, Немногие уцелевшие уже не представляли собою организованной силы — они разбились на несколько отрядов, скорее напоминавших разбойничьи шайки, и мало-помалу были уничтожены легионами Помпея.
Историография апокрифическая
Начнем с предыстории Спартака. Сведения о его происхождении и о судьбе до наступления знаменательного 74 года до Р.Х. отрывочны и противоречивы, причем все они восходят к весьма немногочисленным первоисточникам — их список практически исчерпывается трудами Аппиана, Веллея Патеркула, Диодора Сицилийского, Евтропия, Орозия, Плутарха, Саллюстия, Тита Ливия, Флора и Фронтина [ 197 ]. Причем в изложении фактов эти авторы почти повторяют друг друга, расходясь лишь в их трактовках, в силу чего при обращении к истории Спартака особое значение приобретает не изучение первоисточников, а поиск разного рода косвенных свидетельств и логический анализ ситуации. И все-таки даже на основании вышеперечисленных трудов общее представление о Спартаке сложить все-таки можно.
Он действительно был фракийцем — под этим общим именем понимали тогда представителей многочисленных племен, населявших Балканский полуостров и отчасти Малую Азию. Согласно Плутарху, Спартак «происходил из… медов», однако среди известных сегодня фракийских племен — бессов, гетов, трибаллов, мизийцев, одрисов и фригийцев (иногда к ним причисляют и даков) — медов не значится. Зато существовало в те времена племя майдику (или медику), и — согласно исследованиям известного болгарского историка Велизара Велкова — Плутарх имел в виду именно его. Косвенно это подтверждается и самим именем нашего героя, известным нам исключительно в латинизированной форме Спартак (Spartacus).