Немного приободрившись, она расправила плечи, зашагала увереннее и подумала, что, пожалуй, сейчас белое одеяние клана Лань ей лишь на руку. Назваться заклинательницей она бы конечно не рискнула, а вот за служанку она вполне могла бы сойти. Такой статус оправдывал ее немного робкое поведение, но вместе с тем принадлежность к именитому клану ограждала от лишних вопросов и возможных посягательств. Раздумывая таким образом Вэнь Цин нашла симпатичный, но при этом нешумный и недорогой постоялый дворик, заняла небольшую комнату на верхнем этаже, сходила поужинать и легла спать. Заснуть оказалось непросто. В голову лезли разные мысли. И помимо прочего она поймала себя на том, что теперь беспокоится еще и о Вей Усяне. Она напоминала себе, что тот – лучший воспитанник Ордена Цзян. Прошел через войну. И несмотря на порой невыносимый характер, он оставался честным, упрямым и надежным человеком. Но почему-то все это не вполне убеждало ее. Однако в конце концов уснуть все-таки удалось. На следующий день Вэнь Цин вышла в город достаточно рано утром, просто чтобы немного пройтись пока людей на улицах мало, а торговцы ещё не успели разложить свои товары. Она держалась окраин, но и там город был очень красив. Жители, явно привычные к людям из других кланов, не обращали на нее, кажется, никакого внимания. И Вэнь Цин, прогуливаясь, в свое удовольствие, почти забыла о времени. Спохватилась она уже за полдень, когда, проголодавшись, купила себе перекусить. Она начала ругать себя за то, что ни с того ни с сего так залюбовалась городом, что совсем забыла об осторожности. Однако подумав, что бродила по не очень людным улицам и едва ли здесь был кто-то, кто вообще был способен ее узнать, она немного успокоилась и снова пошла медленнее. Еще некоторое время потратив на то, чтобы купить неброское платье, Вэнь Цин наконец вернулась к трактиру, где сняла комнату. Вздохнув с некоторым облегчением, она поднялась наверх. Заперев за собой дверь, она развернулась и остановилась, обводя взглядом комнату, предвкушая одиночество наедине с беспокойными мыслями. Вдруг кто-то схватил ее со спины, крепко прижав к себе так, что невозможно было шевельнуться, а заодно рукой плотно прикрыв ей рот.
- Лань Цин. – тихо прозвучал над самым ее ухом голос, который она по счастью сразу узнала. – Веди себя смирно и тихо и я скоро тебя отпущу. Подержу совсем немного, чтобы ты успокоилась. Ты ведь одна снимаешь комнату, тебе не с кем говорить и шуметь совершенно не стоит. Остаться на время в одеждах ордена Лань, кстати, хорошая идея. Одобряю. Я понимаю, что тебе очень хочется меня побить, но давай лучше после, а не сейчас.
Он наконец выпустил её. Медленно, лишний раз убеждаясь, что она не станет шуметь. Наклонившись, он вернул ей упавший из ее рук сверток и отошёл. Вэнь Цин посмотрела ему вслед, все ещё оставаясь на месте. Он двигался почти беззвучно, будто плавная гибкая тень. Комната, которую выбрала Вэнь Цин, смотрела окнами во внутренний дворик, даже днем свет здесь был приглушённый, во всякое время располагающий отдохнуть. Вей Усянь перебросил пару подушек для сидения в дальний от окна угол комнаты и опустился на них. Он стянул
ленту с волос, скрестил на груди руки, кивком сбросил на лицо часть длинных черных прядей и стал совсем едва различим. Вэнь Цин прошла по комнате, убрала, купленную вещь и обернулась посмотреть на Вей Усяня. Он был настолько невероятно тихим по сравнению с привычной его манерой много говорить и смеяться, что казалось, будто сейчас он вовсе здесь не присутствовал.
Обойдя комнату ещё раз, Вэнь Цин наконец заметила возле столика пару сосудов с вином. Она в два прыжка подскочила к Вей Усяню и уже собиралась схватить его за отворот ханьфу и как следует встряхнуть, но замерла в нерешительности, заметив, что он уже успел задремать и никак не отреагировал на ее приближение. Мог ли он так хорошо притворяться или и правду заснул почти мгновенно? Вэнь Цин подумала, что с него вполне могло статься не смыкать глаз две ночи к ряду. Тогда становилось вполне понятно… особенно если добавить к тому ещё и вино. Вэнь Цин на самом деле терпеть не могла любителей выпить спиртного. Вздохнув, она все же оставила Вей Усяня в покое. Вернувшись к столику она нашла рядом с винными сосудами узелок с локвами и маньтоу. Вино она трогать не стала, хотя первой мыслью было просто вылить и выбросить это безобразие. Но вместо этого она взяла одну локву и устроилась у окна. Двор дома оказался достаточно оживлённым. Из-за грядущего приема в Башне Кои Ланьлин полнился людьми и любопытными, желающими посмотреть на богатый и красивый город и хоть одним глазом увидеть совершенствующихся. Простые люди с благоговением смотрели на любых адептов. Адепты небольших кланов с восхищением смотрели на адептов именитых орденов. Те - на глав и ближайших родственников глав этих Орденов. Словом, даже небольшой постоялый дворик был забит до отказа, у прислуги была масса работы и они то и дело сновали через дворик туда, обратно, а Вэнь Цин наблюдала за ними из окна.
Так прошло время до вечера. Вэнь Цин тихо спустилась вниз за едой, не забыв запереть дверь. Вернувшись, она разбудила Вей Усяня.
Темнота уже совсем сгустилась и Вэнь Цин зажгла бумажные фонарики. Они ужинали, Вей Усянь ел и неспеша потягивал вино. Вэнь Цин от чего-то сейчас совсем не хотела его за это ругать.
Час был уже поздний. По хорошему нужно было гасить свет и ложиться спать. Вей Усяня в его углу было теперь совсем не видно. Только если хорошенько прислушаться, Вэнь Цин удавалось уловить звук его дыхания. Она сидела над последним бумажным фонариком никак не решаясь его погасить. Наконец она так и перебралась на кровать, оставив свет. Думала немного посидеть и успокоиться, но становилось только хуже, ее начала пробирать нервная дрожь и она совсем запуталась в мыслях о том, как когда и чего ей ждать. И как дождаться. А вдруг уже слишком поздно. Она старалась прогнать эту ужасную мысль, но ничего не выходило. Вэнь Цин сидела, обняв себя руками и прикусывая губы. В конце концов, когда стало перехватывать дыхание, а к глазам подступили слезы, она сдалась и, тихонько пробравшись поближе к Вей Усяню, присела рядом и прижалась к нему.
Он обнял ее за плечи и просто от ощущения, что с ней рядом несмотря ни на что есть кто-то, она перестала сдерживать слезы. Забыв о манерах, гордости, воспитании, она прильнула к нему, спрятала лицо у него на груди и горько плакала. Он держал ее в своих руках, маленькую, испуганную, дрожащую, гладил по спине, молча оставаясь рядом, потому что знал, сейчас будут лишними любые слова. Поэтому он просто держал ее, слушая как тихонько всхлипывая она спрашивала, почему и за что, ведь никто из ее клана не оказывал сопротивления, не возражал, когда их согнали в крошечное местечко в Цишань, и даже понимая, что на ночные охоты им больше никогда не пойти, они покорились. Почему же этого все равно оказалось мало? И кто-то все равно хочет унижать их ещё больше и забирать их жизни…
Вей Усянь вспоминал, как они с Цзян Чэном уходили из захваченной Пристани Лотоса. Тогда их примерно также душили слезы и те же вопросы - почему и за что. Впрочем, на часть этих вопросов ответы были. По крайней мере у
Цзян Чэна. Всё-таки верно, что не стал втягивать его во всё это. Ему и без того непросто приходится. От собственных мыслей его отвлекли слова Вэнь Цин.
- Вей Ин, пожалуйста, ты сможешь хотя бы когда-нибудь простить меня?
- О чем ты? - переспросил Вей Усянь.
- О том что…- ей потребовалось несколько раз вздохнуть, чтобы всё-таки договорить. - о том что я с тобой сделала…
Вей Усянь прикрыл глаза и сдержал вздох. Его голос прозвучал уверенно и ровно.
- Я сам уговорил тебя сделать это. Мы спасали жизнь моему шиди. И будущее ордена Цзян. То что Цзян Чэн жив и Орден существует - твоя заслуга, Вэнь Цин. Тебе не нужно просить прощения и тем более винить себя. Я благодарен тебе.
- Но он не умирал…- попробовала поспорить с ним Вэнь Цин.
- Он был хуже, чем мертв. - произнес Вей Усянь.