Коньяк не замедлил оказать свое благотворное действие на измученный бесплодными умственными терзаниями Мишин организм. И в тот момент, когда газетчик решил повторить для закрепления, так сказать, достигнутого тактического успеха, у его столика, чуть пошатываясь, возникла невысокая личность в потертом до белизны на сгибах кожаном реглане образца пятидесятых годов прошлого века и засаленной кепке. Из-под кепки в разные стороны торчали неопрятные космы желтых, с обильной проседью, волос.
– Привет, – хрипло поздоровалась личность.
Старательно глядя в сторону, Миша Бережной промолчал, по опыту зная, что агрессивно-пьяным и сумасшедшим в глаза лучше не смотреть, а уж разговаривать с ними…
– Проблемы, брат?
“О, господи, – тоскливо подумал Миша, – и здесь мне нет покоя. Придется…”
Он резко повернул голову и в упор глянул на приставалу. И внутренне осекся. Обладатель кожаного реглана хоть и являл собой чисто российский тип спившегося ангела, но глаза у него были ясные, чистого темно-синего цвета, и взгляд этих глаз, казалось, просвечивал насквозь и самого Мишу Бережного, и все его проблемы.
– Ну, чего надо? – выдавил из себя корреспондент.
– Мне – сто пятьдесят коньяка, – твердо вымолвил ангел, – а тебе – удачи в делах. Для начала. Ты ведь газетчик?
– Г-газетчик, – ошеломленно подтвердил Михаил, но тут же прикинул, что в этой забегаловке его многие знают и взял себя в руки.
– Ставь сто пятьдесят, и будет тебе вечная удача, – весело пообещал незнакомец. – До самой, так сказать, смерти. Я сегодня добрый.
– А не обманешь? – насмешливо поинтересовался Михаил.
– Мы не в церкви, – сурово отрезал словами великого комбинатора собеседник.
И тут Миша Бережной, не старый, но битый газетный волк, сделал то, что неоднократно делал в своей, полной неожиданностей, репортерской жизни, – он подчинился инстинкту. А подчинившись, прошел к стойке и взял сто пятьдесят ясноглазому незнакомцу и пятьдесят себе.
– Молодец, – одобрил тот, принимая стакан, – чутье есть. Значит, удача будет.
И залпом выпил…
Вернувшись в редакцию, Миша вывел компьютер из спящего режима и задумался. О чем бы таком сенсационном написать? “Если новостей нет, их нужно выдумать”, – вспомнил он древнюю журналистскую заповедь и бодро застучал по клавишам.
Будь Миша Бережной трезв, он в жизни бы не написал подобную ахинею и уж тем более не стал бы ее сдавать в номер. Но его распирали коньячные пары и чувство необъяснимой уверенности в то, что все обойдется и будет просто замечательно. Поэтому, сочинив заметку о гигантских – более 10 см. длиной – тараканах, терроризирующих жителей некоего старого дома по ул. Победителей, Миша нахально сбросил ее ведущему редактору (начальник его отдела как раз пребывал в командировке и не смог остановить репортерского беспредела).
Звонок от ведущего раздался через десять минут.
– Сам придумал? – коротко спросил редактор.
– Еще чего! – возмутился Михаил. – Информация проверена.
– Ладно, я поставлю, – после короткого размышления сказал ведущий, – но ежели что…
– Ежели что, я отвечу! – рявкнул Миша и положил трубку.
На следующий день он пришел на работу довольно поздно.
– Тут тебе уже два раза звонили, – недовольно сообщили ему коллеги. – Где тебя носит?
– Кто звонил-то?
– Житель дома номер семь по улице Победителей. Информашка “Тараканы Кинг-Конги” в сегодняшнем номере твоя?
– Моя. А что? – насторожился Миша.
– Да ничего. Попросили авторастатьинемедленно позвонить вот по этому телефону.
Миша повертел в руках листок бумаги с номером и, вздохнув, набрал номер.
– Как хорошо, что вы позвонили! – обрадовались на другом конце провода. – Понимаете, я даже не знаю как сказать….