– Да, и чем ты там в нас кидался? Давай-ка прибери все вещи, а то бабушка всегда замечает, что не так лежит.
Ермошка послушно щёлкнул ещё раз и вслед за ранцем на свои места вернулись учебник, резиновый сапог, старый мяч, и зимняя шапка.
– Ладно, ты к нам приходи! Мы концерт репетируем.
– Да видел я как-то раз вашу риписицию, – помялся для приличия мальчик. – Ла-адно приду, вам там явно не хватает моего соло на ударниках!
– На барабанах? – удивилась Джоконя, которая умела играть на рояле собачий вальс и отвечала за всю музыкальную часть их самодеятельного театра.
– Нее, на каструлях! – заявил Ермошка, горделиво выставив вперёд тонкую ножонку с перепачканным коленом, – Ну, да ладно, заболтался я тут с вами, делов-то у меня – полон рот! Да и вам, кстати, тоже пора! Бабушка-то с огорода возвращается, вот сейчас только огурчики в кадке по-быстрому сполоснё… – не договорив последнего слова, волшебный мальчик исчез с громким плеском, словно в воздухе лопнул огромный мыльный пузырь.
На удивление и разговоры не было ни секунды, и Оля с игрушечной командой, что есть духу, рванула в свою комнату, не забыв плотно прикрыть дверь в кладовую.
Азарт и радость от того, что так ловко и удачно провернули дело, переполняла друзей, они ещё долго обсуждали приключение, вспоминая всё новые детали сюрприза и нюансы знакомства с домовёнком. Однако мальчик не появился ни к вечеру, ни на следующий день, и жизнь потекла по своему размеренному руслу.
Прерванная репетиция
Глава четвёртая, в которой после триумфального въезда героя верхом, происходит явление, окончательно испортившее в репетицию…
Больше всего на свете Оля любила волшебные сказки. Иногда она представляла себя Русалочкой или Золушкой, но чаше всего маленькой феей со стрекозиными крыльями, которая может летать с цветка на цветок. Верная подруга Варюшка мечтала быть мамой троих вязаных куклят и ещё всегда, во что бы то ни стало, оставаться рядом с Олей.
Джоконя мнила себя ни кем иным, как могущественной повелительницей подземелья. Однажды случайно упав в погреб, обезьянка мечтала туда вернуться хоть ненадолго, словно это была пещера Алладина, полная не банок с вареньем, а драгоценных сокровищ. А ещё они все вместе мечтали быть артистками и постоянно придумывали то смешные сценки, то разыгрывали целые увлекательные истории, где каждый мог быть тем, кем хотел.
Однако Оля всё равно постоянно втайне от всех ждала Ермошку, и порой даже беспокоилась, не случилось ли с ним чего (?), ведь он показался ей таким легкомысленным.
Однажды, во время очередной репетиции кукольного концерта случилось необыкновенное происшествие. Не сговариваясь, игрушки вдруг выстроились в ряд и вытянулись, как солдаты на параде. Впереди Зая с балалайкой, с невозмутимым выражением на мордочке и только лапкой ритмично по струнам: треньк, треньк, треньк.
С тихим скрипом приоткрылась дверь в детскую и… Оля оторопела от увиденного. Верхом на сибирском коте Марсике, сверкая начищенными значками, с вилкой за поясом гордо восседал Ермошка, как генерал на боевом коне.
Марсик, надо заметить, был котом весьма и весьма своенравным. Никогда он сам не приходил ластиться, а чтоб погладить его по пушистой дымчато-пепельной шёрстке – нужно было ещё как-то изловчиться и поймать упрямца. На руках он тоже сидеть не любил и, потерпев ненавистные ласки буквально с полминуты, начинал вырываться и царапаться. Короче, характер у животного был крутой, серьёзный, так что на роль единицы военной игрушечной кавалерии Марсик вполне годился.
Удивило Олю и то, что кот, который не любил подчиняться ни ей, ни даже бабушке, что кормила, холила-лелеяла и души не чаяла в любимце, теперь слушался своего бесштанного наездника беспрекословно и вообще демонстрировал чудеса дрессировки.
Марсик с достоинством прошествовал мимо шеренги игрушек, встречающих их триумфальный въезд, развернулся и послушно присел, ссаживая седока. Домовёнок ловко спрыгнул с пушистого «мустанга» и, выхватив из-за пояса вилку, поднял её над головой, словно саблю, и под нестройное «Ура!» победоносно потряс над головой, приветствуя собравшихся.
– Привет, детвора! – обращаясь к присутствующим, начал было свою речь доморощенный вояка, любуясь произведённым эффектом.
Но тут его торжественное выступление прервала Оля:
– Вот у меня от чего-то складывается такое впечатление, что все здесь сговорились. – Обведя прищуренными глазами друзей, она продолжила, – Так, признавайтесь! Сдаётся мне, вы уже да-авненько знакомы с главнокомандующим, и эта праздничная демонстрация тоже загодя готовилась, причём специально для меня? А?!
– А что? Не понравилось, да? – надув губы Ермошка стал судорожно вставлять вилку обратно за ремень, силясь спрятать за суетливой деловитостью нахлынувшее огорчение.
– Ну что ты, мне всё, конечно, понравилось! И то, что мои родные игрушки явно знали о твоём существовании гораздо раньше меня. Но никто, – Оля с нажимом повторила, – Никто! – глядя прямо в растерянное лицо лучшей подруги Варюшки, – ни один из вас, даже не намекнул мне, что по дому бегает какой-то мальчуган без штанов, размахивает вилкой и ездит верхом на нашем коте. И этот пушистый предатель почему-то слушается самозванца, как шёлковый, а с нами, его хозяевами, ведёт себя абсолютно презрительно, а порой просто по-хамски!
– Ну, успокойся, пожалуйста, Оленька, – испуганно залепетала Варюшка, – мы просто хотели сделать тебе приятный сюрприз, удивить, повеселить…
– Сюррпрриз! Сюррпрриз! – отреагировал на знакомое слово воронёнок Валера, который всё это время с удивлением таращился на происходящее со своего излюбленного наблюдательного пункта на шкафу. Воронёнок вообще очень любил повторять разные поговорки и новые выражения, особенно если в них имелась звучная буква «Р».
Конец ознакомительного фрагмента.