Меня будет ждать Радхаур, я принадлежу ему!
Линксангер и виду не подал, что он чувствует при упоминании этого имени.
- Сэр Радхаур... Он ваш муж перед Богом? - наивным голосом спросил колдун.
Она смутилась, опустила глаза.
- Вы - христианка? - тем же тоном продолжил Линксангер.
- Нет, я поклоняюсь мудрому Хвануну, но это не мешает мне любить христианина, а ему - меня. Я готова принять его веру и пойти с ним к алтарю, но для этого Радхауру необходимо согласие моего брата, царственного вана Когуре. Послы с согласием, может, уже вернулись от моего брата...
- Но пока, насколько я понимаю, вас не связывают узы брака?
- Нет.
- Но ведь добираться до Тевтонии вам далеко, может год, а может и намного дольше - ведь я даже не знаю пути туда. Ваш Радхаур, не связанный узами брака, может найти себе другую женщину...
- Зачем, зачем вы мне все это говорите, сэр Вацлав? Зачем? Вы же сами видите, что причиняете мне боль!
Она села на кровать, закрыла лицо руками и, не в силах сдержаться, расплакалась.
Плечи ее сотрясались - Линксангер не мог отвести от них взгляда. Он сел и осторожно погладил ее по волосам, она не отстранилась.
- Успокойтесь, прекрасная Марьян. Выпейте вина, оно придаст вам силы. Не я виновен в ваших несчастиях, но я пленен вашей красотой. Я, конечно, готов отправиться ради вас в дальний и опасный поход... Но мне необходимо уладить дела здесь, а на это понадобится не один десяток дней...
Она едва слышала его. За что, за что ей такие испытания? Чем она прогневила Хвануна? Чем могла вызвать недовольство Радхаура или его Бога? За что, за что?
А ведь этот рыцарь прав - Радхаур сочтет ее погибшей в лапах дракона. Он... Он... Не хотелось об этом думать, но за год, что она будет добираться даже уже не до Тевтонии, а до замка Радхаура, он найдет себе жену. Ведь он много раз повторял, что поклялся у отцовского гроба, что род не прервется, ему нужен наследник...
Что же теперь делать, что делать?
- Может, прекрасная Марьян, мне оставить вас одну, чтобы вы успокоились? - любезно предложил герцог.
- Нет-нет! - испуганно вскричала она, вздрогнув. Схватила протянутый кубок, сделала большой глоток. - Не уходите, сэр Вацлав, прошу вас! Не оставляйте меня сейчас одну!
Внутренне герцог улыбнулся первой маленькой победе. Этот успех необходимо развивать как можно быстрее.
Он продолжал гладить рукой ее по волосам.
- Не беспокойтесь, прекрасная Марьян, я никому не дам вас в обиду, - как можно нежнее произнес он. - Я защищу вас от кого угодно. Мой меч крепок, и он принадлежит вам, поскольку вы завладели моим сердцем.
Она подняла глаза и внимательно посмотрела на сидевшего рядом с ней мужчину.
Он был намного старше Радхаура и... он нравился ей. И как много сейчас от него зависело.
Марьян не собиралась сдаваться - сердцем она принадлежит Радхауру и обязательно до него доберется.
Но для этого ей необходим этот рыцарь.
Почему-то вспомнилось, как много лет в Храме Каменного Зверя ее готовили в жрицы любви, как она с бьющимся сердцем вставала в шеренгу подруг, ожидая, что какой-нибудь мужчина выберет ее для скрашивания дней в чреве Зверя...
- Я люблю вас, прекрасная Марьян, - улыбнулся ей он.
И она, уткнув лицо ему в грудь, вновь расплакалась.
Герцог вдруг понял, что победил.
Он обнял ее, она не отстранилась, не сбросила его руки...
x x x
Отряд мчался весь вечер и всю ночь. Молча. Целеустремленно.
Рядом с Радхауром скакали Этвард, сэр Таулас и неизменный Гуул, которому очень не хотелось уезжать от торса Алвисида, пока он не приставил охрану. Но за тот час с небольшим, что они обедали и Этвард приходил в себя, никого из своих товарищей Гуул, как ни старался, не выкликал, хотя они были где-то поблизости. И сейчас, наверное, тоже, пробирались невидимые по лесам, вслед за Наследником Алвисида.
Позади скакал сосредоточенный Ламорак. Рядом - Дапра.