Когда прошло ещё минут двадцать, а может, все тридцать, я, вздохнув, взглянул на часы и произнёс:
— Что-то долго они.
— Да пусть выговорятся, сколько они не виделись? — Дейв отложил в сторону каталоги и налил мне и себе ещё кофе. — Им нужно в подробностях обсудить причину этой беспричинной ссоры.
— Беспричинной? Хочешь сказать, что Уитни совсем не виновата в этом?
— Хочешь сказать, что Эвелин совсем не виновата в этом? — усмехнувшись, задал мне собеседник встречный вопрос.
— Хочу. Причина их ссоры есть, и она заключается как раз в том, что Уитни просто взяла и оставила свою сестру одну… Так разве поступают?
— Ой, да брось, Эв не осталась одна.
— Остаться с родителями для неё приравнивается к оставлению в полном одиночестве.
— Ладно, тогда причина их ссоры заключается в Дженне и Джонни, — улыбнулся Дейв. — Впрочем, мне кажется, девчонки так и думают. Не будь их родители такими, какие они есть, Уитни не пришлось бы убегать, а Эв не пришлось бы впоследствии на неё за это обижаться.
— Да что не так с мистером и миссис Блэк? — не понимал я, слегка хмурясь. — Может быть, я не прав, но я ещё ни разу не замечал в них того плохого, о чём ты, Уитни и Эвелин говорите…
— О, так ты ещё не всё знаешь о Блэках?
Дейв сказал это таким тоном, будто я был неопытным новичком в каком-то деле, а он — уже видавшем виды профессионалом. Это недоброжелательно расположило меня к собеседнику.
— Ты, очевидно, заметил, что Джонни младше Дженны? — спросил он и, облокотившись на спинку кресла, вытянул вперёд ноги, точно готовился к долгому и занимательному разговору. — Причём намного младше, целых девять лет разницы. Когда их отношения только начинали завязываться, они, скорее всего, не думали, что это всё выльется во что-то серьёзное. Для миссис Блэк необходим был спутник, могущий заполнить пустоту, образовавшуюся в сердце после разрыва с её первым мужем, а мистер Блэк был просто польщён вниманием взрослой женщины.
Ты, конечно, уже заметил властный характер Дженны, да? Двадцать лет назад она была точно такая же. По первой их отношения, наверное, просто спасали её от одиночества, и я не уверен, что она когда-нибудь по-настоящему любила Джонни. А он, скорее всего, был сильно влюблён. И, вполне возможно, что миссис Блэк скоро надоело это всё, и она начала им командовать, в прямом смысле, как начальник подчинённым. Вот тогда только эти отношения стали ей не в тягость, а на бедного Джонни они обрушились, как цунами на японский город. Но конечно, он, как влюблённый мужчина, считал благородством и честью исполнять её желания, и со временем Дженна просто потеряла к нему уважение. Вот так — пуф — и всё.
Он стал в её руках безвольным кусочком глины, который она мяла так, как хотела, а его это, надо думать, устраивало. Либо он просто не понимал, что стал для неё личным подчинённым, либо он бесхребетный по своей натуре. Со временем мистер Блэк, я думаю, порядком остыл к ней, но не будем лезть к нему в душу; в конце концов, нам не дано узнать о его чувствах. Но даже если он и разлюбил её, то не ушёл из-под её влияния. Честно говоря, не знаю, продолжались бы эти отношения, если бы у них не родилась общая дочь… Наверное, на ней как раз и держатся эти непонятные отношения. А может, Дженна с Джонни просто не готовы разойтись потому, что по одиночке не справятся с подросшими детьми, не знаю. Только отсутствие взаимного уважения между мистером и миссис Блэк не побуждает Уитни и Эв уважать их. Ты мог заметить, что это неуважение порой доходит до крайности и превращается в открытую ненависть.
Вспоминая те слова, которыми Эвелин выражалась своих родителях, я задумчиво покивал.
— Ну, слава богу, что у Дженны с Джонни есть мы, — улыбнулся Дейв, взглянув на меня, — заберём дочерей у этих несчастных людей и, может быть, снимем с их плеч часть забот.
— Ты в таких подробностях знаешь историю их жизней, — сказал я, упираясь взглядом в стену. — Это Уитни тебе всё рассказала?
— Разумеется. Мы с ней знаем друг друга чуть ли не с детских лет, к тому же она не была ребёнком, когда Дженна и Джонни познакомились.
Глубоко в душе я даже немного оскорбился тем, что Эвелин не рассказывала всего этого мне. Впрочем, возможно, она просто не хотела портить моего хорошего отношения к этим людям…
Теперь, выслушав Дейва, я пытался понять, изменилось ли моё отношение к мистеру и миссис Блэк. Мне вспоминались только их вежливость, искренность и доброжелательность, а потому я всё ещё не до конца понимал их отношения с дочерьми и не считал, что вправе был осуждать их.
— Да, — вздохнул я, — наверное, я и вправду далеко не всё знал об этой семье…
— Я бы вернее выбирал слова, — сказал собеседник, — семья Блэков — понятие слишком широкое. Семьёй, по сути, всегда являлись только Уитни и Эв, да и они в последнее время не очень крепко ладят. Дуются друг на друга, не считая, что должны извиниться. Я вот лично думаю, что они обе виноваты, в равной степени.
— Уитни тоже так думает?
— Ну, да.
— Тогда они не помирятся, — сказал я, взглянув на Дейва, и грустно улыбнулся.
Всю дорогу от дома Дейва до Блэков Эвелин была мрачна и мало говорила. Я догадывался, в чём была причина её грусти, и знал, что они с Уитни устранили разногласия и помирились, но выяснять подробности их разговора я всё же не стал. Мою возлюбленную, очевидно, мучило то, что её сестра осталась там, в доме своего жениха, а она, Эвелин, должна возвращаться к родителям.
Подумав об этом и вспомнив мой разговор с Дейвом, я принял решение, о котором сразу же сообщил Эвелин.
— Знаешь, я много думал об этом, — произнёс я, бросив быстрый взгляд на свою спутницу, — и ты, наверное, тоже. Что ты скажешь, если я предложу тебе жить вместе, в моём доме?
Она впервые за поездку улыбнулась, и я улыбнулся тоже.
— Ты же знаешь, я априори не могу быть против, — сказала она. — Видеть твоё лицо каждый вечер и каждое утро — я большего и не могу просить… — Не переставая улыбаться, я взял её руку и поцеловал тыльную сторону её ладони. — Только нужно предупредить родителей. Может, зайдёшь к нам на ужин?
На ужин я зашёл, и мистер и миссис Блэк встретили меня с теплотой и радушием, впрочем, как они и всегда это делали. За едой я отвлёкся посторонними разговорами и забыл на мгновение то, о чём хотел спросить Дженну и Джонни.
— По правде признаться, — начал я, когда мы уже пили чай, — у меня был повод для того, чтобы остаться сегодня на ужин. — Родители моей возлюбленной, оба слегка улыбаясь, со вниманием смотрели на меня. — Я хочу, чтобы Эвелин жила у меня.
Мистер и миссис Блэк обменялись взглядами, значение которых я не мог истолковать. «Неужели они рады тому, что и вторая дочь покинет этот дом?» — пронеслась в моей голове сомнительная мысль.
— Вы уже говорили об этом? — спросила Дженна, выпрямив спину и положив локти на стол.
— Да. И вообще-то я уже давно думал об этом.
— Понимаю ваше стремление проводить друг с другом как можно больше времени, — сказал Джонни и поджал губы, — но надо взглянуть на это со всевозможных сторон. Логан, ты так часто бываешь в разъездах, а Эвелин… Что она будет делать одна у тебя дома?
— Я же могу брать её с собой, — несколько растерянно выдал я.
— Так ведь будет не всегда. Эвелин может устать, да и, если ты помнишь, ей периодически нужно посещать невролога…
— Мы просто не хотим, — поддержала супруга миссис Блэк, — чтобы наша дочь чувствовала себя одинокой с тобой.
— Вы ничего о нас не знаете, если позволяете себе так говорить, — сердито стиснув зубы, проговорила моя избранница. Я не узнавал её, когда она сердилась, поэтому всем сердцем ненавидел Эвелин в гневе. Желая её утешить, я положил руку на её колено и сжал его, однако Эвелин даже не взглянула на меня. — Хватит, умоляю, пожалуйста, хватит! Просто скажите, почему вы не хотите разрешить мне уехать? Я знаю, причина есть, и вы почему-то её скрываете.