*
Альбус, наконец, разрешил ему пойти спать, но случилось это только после того, как он доподлинно убедился в том, что с Гарри всё было в порядке, морального потрясения у него не было и кончать жизнь самоубийством он не собирался. Отговориться Поттеру помогло то, что день был долгим и насыщенным в основном благодаря настоянию Дамблдора, а теперь Гарри устал и просто хотел пойти спать.
Плотно затворив за собой дверь, Гарри присел на кровать и осмотрелся. Темнело, ночь вступала в свои права, но уснуть после сегодняшнего?.. Слишком много всего произошло, слишком много знакомств, переживаний, эмоций.
Поттер снял с шеи мешочек и, раскрыв его, вытащил помятый свиток пергамента. Как-то он и позабыл о нём даже — не до того было, да и казалось это таким несущественным и неважным по сравнению с другими неожиданно свалившимися на его голову проблемами. Развернув пергамент, Гарри вгляделся в тонкие линии, причудливо соединявшие разные имена. Вот его собственное, чуть выше — имена его родителей, объединённые тёмно-зелёной линией. Ещё выше, объединённые точно такой же линией, имена Карлуса Поттера и Дореи Блэк. Рудольф Поттер был соединён зелёной линией с Сесилией Яксли и красным пунктиром — с Араминтой Поттер, а Рикард Поттер — с Алессандрой Малфой (ага, теперь понятно, подумал Гарри, почему у леди Алессандры был такой скверный характер и почему Ал передавал ей наилучшие пожелания от Николаса). Странно, но никаких Аниты Фоулер и Рована Поттера не было. Может, это древо обозначало только живых? Нет, глупость. Более поздних предков Поттеров точно не было в живых, например, вот этого Игнотуса Певерелла, которого от лорда Рикарда отделяло несколько десятков поколений. Тогда, может, всё дело заключалось в том, что Анита была магглорождённой? Но ведь его мать здесь была! Бред какой-то.
В последний раз окинув внушительное ветвистое чудовище взглядом, Гарри запихнул его обратно в мешочек.
Когда он укладывался спать, некстати вспомнились слова гоблина Кхара, который и дал ему пергамент с древом: «Лорд и леди Поттер, если вы им всё объясните, не откажут вам в помощи…» Гарри усмехнулся. Может, лорд Поттер и не отказал бы, но вот за его леди поручиться он готов не был.
*
Гарри поморщился, изо всех сил стараясь сдержать стон. Голова болела нещадно, одно неверное движение — и того и гляди расколется пополам.
На кухне сквозь прозрачно-белые занавески пробивался утренний свет, возвещая о начале нового дня и предвещая, что он будет таким же солнечным, жарким и душным, как и предыдущие.
Чашка чая — и всё пройдёт, убеждал себя Поттер. Да, определено, горячий сладкий чай — лучшее средство от всех недугов. Привстав на цыпочки и потянувшись за широкой белой чашкой с витиеватым голубым узором, как назло стоявшей на самой верхней полке, Гарри отметил, что руки мелко тряслис, а ноги подкашивались.
«Порядок, — спокойно начал убеждать он себя. — Всё в порядке, ничего страшного и смертельного».
Сжав зубы, Поттер усилием воли попытался унять дрожь. Это было просто отвратительно, но чай действительно не помешает. Зацепившись за ручку чашки, он потянул её на себя. Чашка упала, осколки разлетелись чуть ли не по всей кухне. Гарри зажмурился. Звук был такой, словно разбилась не одна маленькая чашка, а по меньшей мере десяток сервизов. Поттера охватила лёгкая паника. Не хватало ещё, чтобы Ал проснулся от того, что Гарри сегодня был как слон в посудной лавке. Присев на корточки, он поспешно начал собирать осколки.
Это был определённо не самый лучший его день. Один из осколков пропорол ему ладонь, и тёмная кровь, закапав с пальцев, полилась на пол. Поттер грязно выругался. С того момента, как он проснулся, ничего хорошего ещё не произошло. Лучше было вообще не просыпаться тогда, мелькнула мрачная мысль. Стоило ли ему начинать бояться? Взгляд Гарри заметался в поисках чего-нибудь, чем можно было бы остановить кровотечение. Заметив чистое белое полотенце, он осторожно поднялся на ноги. Портить полотенце, конечно, не хотелось, но заляпать кровью всю кухню не хотелось ещё больше. Гарри нисколько не удивило то, что, сделав один-единственный шаг, он пошатнулся и натолкнулся на стол. В принципе, это было даже ожидаемо. Старушка удача снова отвернула от него своё прекрасное лицо и повернулась, кхм, более интересным местом.
Вообще, Ала было очень трудно разбудить — Гарри знал это из опыта, а не просто на словах, но сейчас, по-видимому, Дамблдор каким-то шестым чувством ощутил, что ещё немного — и от его дома не останется ни кирпичика. До Поттера донеслись быстрый топот ног и скрип лестницы. Альбус буквально влетел на кухню, растрёпанный со сна, бледный, перепуганный и в очаровательных спальных штанах, только чудом удерживавшихся на бёдрах с помощью одних лишь завязок.
— Моргана! Что случилось?! — он подбежал к Поттеру, сделавшись ещё бледнее, чем тогда, когда только появился на пороге кухни. Схватив Гарри за окровавленную руку, Ал испуганно, но стараясь выглядеть уверенно, внушая спокойствие, спросил: — Гарри, ты ранен? Только спокойно. Всё будет хорошо…
— Альбус, — Поттер через силу улыбнулся, надеясь, что не получился какой-нибудь жуткий оскал. — Я просто порезал руку. Осколком. Чашку разбил. Прости, пожалуйста.
— Мерлин ты мой, — пробормотал Дамблдор, схватив полотенце, на которое Гарри и положил взгляд, и прижав его к ладони Поттера.
— Мне правда очень жаль… — виновато пробормотал Гарри.
— Забудь! — отмахнувшись, Альбус приложил тыльную сторону ладони к его лбу и, нахмурившись, сказал: — У тебя жар.
Поттер пробурчал что-то невразумительное. Уверенно сжав в руке полотенце, он сделал шаг по направлению к выходу.
— Ты куда это собрался? — придержав его за запястье, спокойно и невозмутимо осведомился Ал.
— На работу.
— Ну да, как же, — фыркнул Дамблдор.
Гарри кинул на него тяжёлый взгляд.
— Альбус… — тихо и грустно, но одновременно давая понять, что лучше бы Дамблдору не перечить, начал он.
— Гарри, — подражая ему, передразнил Ал, скрестив руки на груди. Они смотрели друг на друга, долго, упрямо, каждый безмолвно настаивая на своём, пока Альбус не бросил: — Ой, да что я церемонюсь?
Он подхватил Поттера на руки и крепко прижал к себе.
— Какого дьявола? — еле слышным голосом возмутился Гарри. — Поставь меня на место, Дамблдор! Я уже опаздываю! Иди обратно в кровать и досыпай положенные тебе шесть часов! Пусти!
Альбус, будто не расслышав ни слова из того, что он сказал, уверенным шагом направился в гостиную. Гарри волей-неволей пришлось обнять его руками за шею. Ну мало ли. Падать совсем не хотелось, тем более, если он упадёт, то наверняка разобьётся, совсем как чашка. Где-то в одном из самых отдалённых участков мозга пронеслась мысль, что кожа у Ала была тёплая и очень приятная на ощупь, да и не только кожа, если честно. Руки Дамблдора заставляли целые толпы мурашек бегать многокилометровые кроссы по телу Поттера, его уверенная походка внушала чувство безопасности и спокойствия, а равномерное биение сердца, которое Гарри очень даже отчётливо ощущал (ну, ещё бы, при таком-то расстоянии! Точнее, его отсутствии), заставляло сердце Поттера биться эхом, в ответ ему.
Альбус осторожно уложил его на диван в гостиной и, укрыв пледом, присел на пол, взяв Гарри за непокалеченную руку.
— Ты никуда сегодня не идёшь, ясно? — твёрдо сказал он. Поттер, с минуту посомневавшись, кивнул, ощущая, что сил куда-либо идти у него уже просто-напросто не было. — Сейчас я поищу в аптечке что-нибудь жаропонижающее, а ты выпьешь всё, что я тебе велю. И вообще, будешь выполнять все мои указания, — заметив упрямый взгляд Гарри, Альбус добавил: — Ну, Гарри, ну хотя бы один раз ты можешь сделать так, как нужно? Пожалуйста!
Устало прикрыв глаза, Поттер снова кивнул. Возникло такое ощущение, что, соглашаясь на выполнение всех указаний Дамблдора, он продавал себя в рабство.
— Хорошо, — кивнул Ал. — А теперь дай мне руку.
Гарри иронично приподнял брови, надеясь, что это вышло именно иронично, а не как-нибудь ещё, тем самым как бы говоря: «А разве ты не держишь мою руку?»