Финальный свисток прозвучал как-то триумфально, радостно. Это была первая победа и первые три заработанных, таких бесценных, очка. Но немногочисленные зрители не разделяли эти радостные чувства. Расстроенные и подавленные, они молчаливо уходили с трибун.
- Как же это, нерушимая крепость Хвасон разбита? – говорил кому-то тот, что сообщил Джа Кёну счет.
Джа Кён так и не понял, что тот парень имел в виду, да это было и не важно. Команды выстроились друг напротив друга, сделали традиционный поклон, начали расходиться. А солнце щедро поздравляло сегодняшних победителей своим неощутимым золотом.
- Ём Джа Кён! – раздался звонкий голос откуда-то слева.
Он повертел головой, увидел Кёнхва, с которой познакомился как-то раз, когда зашел на их стадион. Она махала ему рукой. Пришлось идти к ней.
- Ты видел, видел это? – затараторила Кёнхва, когда Джа Кён подошел к ней. – Видел первую половину игры?
- Нет, я опоздал… - пришлось признаваться ему.
- Жаль… - ее энтузиазм несколько поостыл. – Ю Чонхо просто ветром дуло к воротам, он забил мяч уже на третьей минуте!
- Стоило ожидать… - пробормотал Джа Кён. – А второй гол?
- Не такой красивый как первый, не очень быстрый, но все равно… Чхо Пхён Вун выполнял штрафной удар, и Ан Чи Ёну удалось забить.
- Правда? – а вот этого ожидать не стоило. Джа Кён искренне удивился.
Она кивнула.
- Ладно, пойдем встречать победителей, - Кёнхва начала спускаться по короткой лестнице.
Моменты счастья кратковременны, недолговечны, но, тем не менее, самые дорогие, что есть в жизни. Сейчас они действительно были счастливы. И угрозы обязательных последующих проигрышей, посланные в их адрес напоследок игроками Сувона, нисколько не портили настроение. Теперь они ехали в скоростном поезде Первой линии метрополитена, шумно переговариваясь. Несмотря на то, что было уже далеко не утро, в вагоне было много людей.
- Ыль Квон, а как ты сделал эту подачу в конце? – спрашивал До Гын. Его глаза блестели радостным огоньком.
- Да я… сам не знаю, - он на секунду накрыл ладонью нос по странной привычке.
- А ты, Пхён Вун, ты так и предполагал, что Чи Ён забьет с твоей передачи? – не унимался До Гын.
- Может быть… - он пожал плечами, продолжая набирать в телефоне чей-то номер.
- А ты, Чхан Ги, как ты тогда… - До Гын повернулся к нему, но лишь посмотрев в его глаза, замолк, чуть покраснел, а потом мигом отвернулся.
Чхан Ги только вздохнул еле слышно и уставился на маленькие дома, неприметные здания городка, название которого даже не знал. Пейзаж, видимый в окне поезда, был намного интересней.
Некоторое время никто из них не разговаривал, каждый углубившись в свои сокровенные мысли.
- А теперь давайте отпразднуем первую победу? – До Гын с надеждой посмотрел на товарищей, не сумев так долго молчать.
Кто-то смотрел себе под ноги, кто-то отводил взгляд в сторону, кто-то просто проигнорировал.
- Я знаю один ресторанчик в Алкучжондон… - наконец, сказал Чи Ён.
Поезд снова начал набирать скорость. Вкрадчивый женский голос объявил следующую станцию – Ёнсан.
От станции Ёнсан до Алкучжондон, что в Каннамгу, было недалеко, но все автобусные маршруты словно специально делали огромный круг, чтобы наконец добраться до конечной остановки. Конечно, можно было пойти пешком, не нужно было никуда спешить, но после недавней игры желание на длительную прогулку исчезало безвозвратно, и осознание победы нисколько не прибавляло сил, а на одном энтузиазме далеко не уйдешь. Ханган радостно приветствовал возвратившихся победителей, и даже небо над городом было каким-то другим, несоизмеримо высоким и таким близким одновременно.
- Кёнхва, ты точно хочешь туда идти? Не устала? – в который раз спрашивал Ки Су девушку.
- Конечно, хочу, - в который раз отвечала она. – Это самая ответственная задача менеджера – участвовать в праздновании победы. И устать должен ты, если я все правильно понимаю…
Они шли позади, чуть в отдалении от остальной компании, громко переговаривающейся, излишне шумящей, что, впрочем, не мешало им нисколько не обращать на них внимания. Он держал ее руку, словно фарфоровую драгоценность, которая может разбиться от одного неосторожного прикосновения.
- У тебя есть телефон? – перед ними резко остановился Пхён Вун. – Мне очень нужно позвонить…
- А твой что, не работает? – Ки Су скосил глаза на его правую руку, удерживающую чудо техники.
- А он… не могу дозвониться с этого номера.
Ки Су пришлось отпустить руку Кёнхва. Он приступил к обыску своих карманов, нашел почти сразу же, но, посмотрев на экран, сообщил неутешительную весть:
- Прости, он разрядился…. – он виновато посмотрел на Пхён Вуна, сожалея, что не смог помочь.
А тот сразу же потерял к нему всякий интерес. Кёнхва он даже взглядом не удостоил. Вчера он весь вечер ждал Минджи на той проклятой улице, увидел тысячу проходящих мимо людей, сотни раз откидывал непослушные волосы назад, чтобы увидеть ту, кого он ждал. Но наблюдал только, как западный край земли плавится в красном золоте. Она не пришла. Он не понимал, как она могла не прийти, ведь раньше она была счастлива прибежать тут же, как только он позвал ее. Она не отвечала на его звонки, и длинные гудки в последние два дня стали постоянными сопровождающими его звуками.
- Гу Юн, - он решил повторить попытку, - можно позвонить с твоего телефона?
Тот только удивленно приподнял брови и достал из рюкзака такую нужную в современном мире вещь, дал Пхён Вуну. Вызов пошел сразу же, после третьего гудка ему ответили.
- Да?
- Минджи, я лишь хотел сказать… - начал он, но замолчал.
Опять эти длинные гудки. Он отдал телефон обратно его владельцу, но убирать далеко не пришлось, телефон зазвонил снова. Ответил Гу Юн.
- Алло?
- Сынок, приходи сегодня пораньше домой, - на сей раз в динамике слышался голос его матери. Обычно она не звонила ему так рано, уроки в школе должны были только закончиться. – Придешь, да?
- Я…может быть… А в чем дело?
- Сегодня к нам приехала моя сестра, твоя тетка, - в трубке раздался стук стекла, наверное, мать накрывала на стол. - Так неожиданно… - она усмехнулась. – Очень хочет увидеть тебя.
- Л-ладно, - он потер лоб ладонью, - постараюсь… - он прервал связь, сказав уже громче: - Послушайте, я не смогу пойти с вами, мне нужно срочно уйти.
Горько говорить такие слова, когда остальные идут праздновать первую победу и намечается большое веселье. Пламенным лучам солнца вдруг преградило путь белое облако.
- Как же, как, ты ведь так круто тот мяч взял… - к нему подлетел До Гын.
- Ты точно не можешь? – серьезно спросил его Чонхо.
Гу Юн помотал головой из стороны в сторону, действительно сожалея. Он уже успел привыкнуть к этой команде, считал ее своей, и даже некоторые крупные инциденты не могли затмить это чувство.
- Хорошо. До завтра, - без лишних вопросов попрощался Чонхо.
- Но в следующий раз же ты пойдешь? – спросил До Гын, обязательно ожидая положительного ответа.
- Может быть… До встречи.
Он круто повернул в противоположную сторону. Как бы ни хотелось остаться с остальными в этот момент, нужно было спешить домой, иначе пришлось бы проводить весь следующий день в выслушивании того, что Гу Юн совсем не ценит свою семью, а это представлялось совсем мрачной перспективой, ведь в противном случае его мать так и поступит. В последний раз его тетка приезжала к ним полтора года назад, почему бы и не повидаться с ней? Только вот придется возвращаться обратно до станции метро, хотя ближе на станцию Ёксам, на Второй линии, самой загруженной вне зависимости от времени суток. До нее нужно было пройти два квартала, если он правильно помнил, а потом повернуть…
- Сбегаешь от всеобщего веселья? – раздался позади голос, который ему хотелось бы слышать меньше всего на свете.
Оставалось совсем немного до Ёксам, где было настолько много людей, что потерять спутника не составляло особого труда. Гу Юн решил игнорировать не отстающего от него Мун Хо, снедаемого чувством ущемленного самодовольства из-за того, что за всю предыдущую игру ему не позволили выйти на поле хотя бы на несколько минут. Это жутко угнетало его. Что ж, портить настроение другим не такой уж плохой выход.