- Не дождавшись от Таула никакого ответа, кроме плотно сжатых губ, Берлин все же не уступил. - И потом, если мы погодим до следующей ночи, охранять дворец, быть может, останутся одни зеленые рекруты.
- Ты что-то слышал?
Ответил Крейн:
- Ты был прав насчет черношлемников, Таул. Они все ушли с Кедраком в Камле. В городе остались только наемники, новобранцы, крестьяне и всякий сброд. Кайлок распорядился вывести их всех на четырехдневные учения. Утром они уйдут.
- Но дворцовой-то охраны это не коснется.
- Я другого мнения, - твердо заявил Крейн.
Свеча озаряла серебро в его волосах и бросала на лицо глубокие тени. Джек ни разу еще не видел, чтобы Крейн смеялся или шутил с кем-нибудь. Серьезным человеком был командир рыцарей.
Крейн продолжал, неотрывно глядя на Таула:
- Кто лучшие солдаты в городе теперь, когда Кедрак увел черношлемников? Дворцовая стража, само собой. А Кайлоку для обучения новоиспеченных черношлемников нужны опытные бойцы, поэтому он должен поступиться частью своей стражи.
За спиной у Крейна тихо заржала лошадь. Они привели с собой в город шесть коней - Андрис устроил из досок сходни и свел лошадей вниз, чтобы спрятать.
Берлин заговорил снова, не дав Таулу ответить:
- Кроме того, завтра надо будет кое-что прикупить. Новые уздечки, путлища, седла. На наших лошадях вся сбруя черная с желтым - они выдадут нас с головой. Если кто-то будет ждать с ними около дворца, надо все на них сменить.
Все согласились с ним.
- То же относится и к нам, - продолжал Берлин. - Мы и без того рисковали, заявившись в город так, как есть. Надо одеться как-нибудь незаметно, а вам с Джеком, Таул, следует поддеть кольчуги под камзол.
Таул посмотрел на Джека:
- Ну так как? Ждать до завтра или нет?
До сих пор Джек только наблюдал за остальными, чувствуя себя посторонним в кругу этих опытных бойцов. Он ничего не смыслил в тайных вылазках. Он не боец, хотя и способен драться, - у него свое, особое дело. Он должен убить Кайлока. Пока что Джек намеренно не думал об этом подробности пугали его, делая задачу слишком реальной. И безнадежной.
Крейн и Берлин рассуждали здраво, и он соглашался с ними, но ни один из них не назвал истинную причину, по которой сегодня нельзя идти во дворец. Один только Джек знал ее.
Причина в том, что он еще не готов.
Дорога сюда слилась для него в сплошную бешеную скачку - думать не было времени. Он ехал, спал и снова ехал. Он сознавал, что приближается к Брену, но ни разу не задумался над тем, что же будет делать, когда окажется там. Теперь он должен как-то приготовиться. Речь не о мелочах - заранее всего не предусмотришь, - но нужно хотя бы свыкнуться с мыслью, что он должен сделать это на самом деле. И что отвечает за это только он один.
- Лучше завтра, - сказал он.
Разочарованный Таул отвел глаза, но все остальные явно испытали облегчение, и Джек понял, что неверно судил о них. Никакой он для них не посторонний - они тут же отправились бы во дворец, если бы он высказался за это. Эта трезвая мысль повлекла за собой множество других - последующие часы он посвятил созданию, пересмотру и усовершенствованию планов на будущую ночь.
XXXII
Они вышли из красильни в полночь: Джек, Таул, Крейн, Хват и Герво лучший после Берлина лучник в отряде. Весь день то моросило, то лило, то мело, и улицы покрывала густая слякоть. Как и при входе в город, они разделились, чтобы не привлекать внимания. Вторую партию возглавлял Андрис, третью - Берлин.
Полчаса назад Джек впервые в жизни облачился в кольчугу. Она была тяжелая, стесняла движения, и тело под ней отчаянно чесалось. Все равно что обвешаться ножами со всех сторон.