Он может надеть его здесь.
Кзанол посмотрел на костюм и понял, что ему нужна помощь. Он перевёл ВНИМАНИЕ на Лэрри Гринберга. И обнаружил, что не видит его.
Гринберг был где-то рядом.
Неужели он мёртв? Нет — Кзанол уверенно чувствовал его.
Это плохо, очень плохо. Потому что и Гринберг уверенно чувствовал его.
Раб теперь был самим собой, но с умственным щитом, работавшим на полную мощность. К счастью, усилитель остановит его. Он мог управлять даже взрослым тринтанином.
Кзанол потянулся вниз, пытаясь перевернуть костюм передом к себе. Он был… не тяжёлый, но массивный… однако передвинулся.
Шёл снег. В разряженном воздухе снег падал словно гравий, отброшенный взрывом. Он падал с такой силой, что мог быт убить незащищённого человека. Там, где он сталкивался с твёрдой поверхностью, образовывались трещины, и по ним было удобно идти.
К счастью, Гринбергу не нужно было всматриваться в мглу” Он точно ощущал, где находится Кзанол, и уверенно шёл в этом направлении. Его скафандр не был таким хорошим, как у Кзанола. Холод мягко сочился через рукавицы и сапоги. Он чувствовал себя хуже, чем на лыжных прогулках, но это нравилось ему.
Потом мозг захлестнула Сила. Его умственный щит твёрдо захлопнулся. Волна тут же прошла. Но теперь он не мог найти Кзанола. Тринтанин поднял свой умственный щит. Лэрри остановился, запутавшись, затем снова пошёл вперёд. У него был компас, поэтому он шёл прямо к цели. Но Кзанолу теперь стало известно, что он приближается.
Постепенно в его уме всплыл образ. В каждом органе чувств, — в глазах, ушах, в осязательных и кинетических нервах — он чувствовал, что делал Кзанол, когда Сила захлестнула его.
Он сгибался над вторым костюмом.
Тогда… ухе слишком поздно.
Он не мог бежать; скафандр не был создан для этого. Он осмотрелся вокруг с растущим отчаянием, и снова отправился в путь, так как помощи ждать не приходилось.
Шагать. Шагать, дробя лёд подошвами.
Через полчаса, — то есть через час после того, как он покинул судно, — Лэрри увидел порошковый снег. Он был нежным и пушистым, сильно отличаясь от падающих ледяных пуль. То были остатки раскопок Кзанола. Он воспользовался ими как указателем.
Порошковый снег становился все глубже и глубже, пока внезапно не поднялся до высокого сугроба. Пытаясь взобраться на него, Лэрри соскользнул назад вместе с лавиной снега. Но он должен подняться туда! Когда Кзанол откроет костюм, со всем будет покончено. И он продолжал карабкаться.
Лэрри был на половине пути к вершине, почти выбиваясь из сил, когда вершина пришла в движение. Снег выстреливало ровным потоком, и он оседал медленным фонтаном. Лэрри поспешно скатился вниз, боясь быть похороненным заживо.
Снег продолжал струиться. Кзанол расчищал дорогу назад… но почему он не взял с собой шлем?
Фонтан поднялся ещё выше. Частички льда на несколько миль взмывали в горящую и холодную атмосферу Плутона, проносясь через дрейфующий фонтан и покрывая слоями скафандр Лэрри. Он непрерывно двигался, чтобы сохранить свои суставы свободными. Он был покрыт оболочкой пресвечивающегося льда, разбитой и треснувшей на суставах.
Внезапно он нашёл ответ. Его губы сложились в улыбку тихого счастья, а его дельфинье чувство юмора радостно вырвалось на поверхность.
Кзанол выбрался из тоннеля, выдернув вслед за собой бесполезный пространственный костюм. Он должен был использовать дезинтегратор, чтобы убрать снег в тоннеле, он должен был карабкаться по тридцатиградусному подъёму, тащить массу того же веса, что и он сам, он был одет в скафандров конце концов. Кзанол устал, очень устал. Если бы он был человеком, он бы заплакал.
Вид появившегося откоса был почти невыносим.