Огонёк в масляной лампе уныло мигнул. Софья издала невнятный звук, больше всего похожий на «Ар-р!», и с размаху уселась на стол между двумя стопками домашних заданий.
— И главное, таким приятным голосом всё говорит!.. Вот крыса.
— Не крыса, а клоп. Паразит. И в данном случае паразитирует он на нас, — сипло уточнил Вадим. Голос у него вечно был словно простуженный. — По горло дел, ага. Опять пошёл перед Панночкой травиться.
Подтянув профессорский стул и оседлав его, Вадим выдвинул верхний ящик и вывалил из него столько тетрадей, что Софье стало плохо.
— И даже не думай свалить и свалить это всё на одного меня! Клоппу сдам сразу, — окинув одногруппницу взглядом, безжалостно предупредил он.
Сашка распрощалась с доволокшим её вещи до комнаты Мухоморовым и направилась прямиком к Вике. Свернув в соседний коридор магспирантов, она дошла до шестой по счёту двери и, не стесняясь, забарабанила в неё ладонью.
Дверь на пятый стук открыла среднего роста блондинка в очках широкой тёмной оправы. Волосы её были затянуты в изрядно сползший с затылка и растрепавшийся узел, и вид в целом в растянутой серой кофте она имела замученный. Даже яркие голубые глаза, казалось, выцвели от усталости тона на пол.
— Привет. Стучи ещё громче, пожалуйста, моя голова ещё недостаточно разболелась, — Вика за переносицу стянула очки и потёрла глаза тыльной стороной ладони.
Сашка сочувственно поморщилась.
— Ещё же даже не начался семестр. Кто тебя уже так?
— Сарданапал и его бесконечная курсовая. У меня не каникулы были, а какое-то сплошное филологическое пекло! На данном этапе работы я проклинаю тот день, когда выбрала магсипарнтуру у директора школы. Лучше бы Медузия, или Зубодериха, или Тарарах!.. На мне, может, живого места бы не осталось, так хотя бы количество исписанных страниц сократилось раза в три — а у Тарараха, так вообще писать ничего не надо, какая прелесть! Я спасла бы жизнь тонне деревьев и трём миллиардам своих нервных клеток, — излила душу Вика, кисло оглядываясь через плечо. Письменного стола за её спиной не было видно под грудами книг, свитков, тетрадей и исписанной бересты.
— Мне нужно сдать список тезисов завтра с утра. А у меня пока на всё это тезис только один, и тот не вписывается ни в тему курсовой, ни в литературные нормы русского языка.
— Так что, ты сегодня не идёшь?.. — издали оценив масштаб работы, сдвинула тонкие брови Сашка.
— Ну… Пф… Судя по всему, нет, — Вика кисло щёлкнула дужками очков друг о друга и сунула их в карман своей кофты-кенгуру. — Переживу — всё равно мне они не очень-то и нравятся! Закину вас, и заранее договоримся просто, когда мне вас забрать.
— Как знаешь. Всё равно паршиво, — вздохнула Сашка. — Это поднимет тебе настроение?
Она демонстративно подняла руку, в которой за корешок сжимала тяжёлую старую книгу.
— С учётом, что это всё мне сейчас тоже придётся читать и, скорее всего, копировать ровным каллиграфическим почерком — нет. Но всё равно огромное спасибо! — вздохнув, заключила магспирантка и отобрала у Бейбарсовой фолиант.
— Так, свою книгу ты получила. А где наша киса?
Вика молча посторонилась, открывая полный вид на маячивший в освещённом светильниками нутре комнаты письменный стол. В самом центре бумажного хаоса на, судя по всему, только-только исписанных листах бересты, умостился жирнющий полосато-серый кот, жмуря на ведьм прозрачно-серые глаза.
Сашка юркнула в комнату, за каких-то пару секунд оказалась возле стола и, серьёзно рискуя надорваться, сгребла кота на руки.
— Привет, мой бегемо-о-отище-е-е!.. — промурлыкала она и, зажмурившись, ткнулась лицом во флегматичную усатую морду.
Кот отвернул голову, возложил на лицо хозяйки здоровую лапу и красноречиво отпихнул его от себя. Вика коротко рассмеялась.
— Какая прелесть! — у Вики всё всегда было «прелесть», но в самых разнообразных интонационных оттенках. — Прямо столько любви к своим кормильцам в одной сцене! Чем больше времени я провожу с этим животным, тем больше понимаю, почему ваш папа котов терпеть не может.
— Он их не поэтому терпеть не может, — спокойно заметила Сашка, ничуть не обиженная на неблагодарного питомца. Перехватив внушительную тушу удобнее, она с видимым удовольствием обеих сторон почёсывала кота за ухом.
— Да я вот тоже! — выразительно заверила магспирантка. — Ваш монстр в этот раз превзошёл сам себя. Они с Тангро, конечно, никогда не находили общий язык, но в этот раз просто у-ух что было! Мама говорит, так, как Контрабандного, её не накрывало даже в школьные времена, когда у неё из-за проклятия Триглава истерики на каждом шагу случались — а это уже кое-что, между прочим. Так что, серьёзно, ребят, я вашего кота больше нянчить не буду. И прячьте его на каникулах, куда хотите!
— Всё, Валялкина, не бушуй! Мы с Юрой примем к сведению и презентуем тебе благодарственную шоколадку, — миролюбиво подытожила Сашка, шагая с котом на выход.
— Да не бушую я!.. И прекрати издеваться — моя аллергия на шоколад не повод для шуток, это трагедия. Лучше купите мне печенья. Песочного! — фыркнула Вика, выпроваживая из своей комнаты пятикурсницу. — А, ещё мелкая передавала Лео привет!
— О, как у Васи дела? — расплылась в улыбке Сашка. — Я её с Нового Года не видела.
— Нормально. Папа учит её кататься на пони. Разревелась как белуга, когда я улетала. Втихаря засунула мне в сумку портрет Тангро на память — я, правда, догадалась, что это он, только по зелёному цвету и огню из пасти, — тепло улыбнулась Вика. — Классно быть малыми. Это не шестьсот листов курсовой от руки строчить.
— Действительно… Ну, в общем, мы скоро зайдём воспользоваться твоими услугами. Давай!
Оставив ещё одну жертву высшего образования, Сашка с Контрабандным наперевес удалилась в занимаемую ею на пару с сестрой комнату. Вяло шевелящийся полосатый кошачий хвост, торчащий у неё из-под локтя, свешивался почти до Сашкиного бедра.
Засветив красными искрами светильники и спустив кота на пол, Бейбарсова откинула крышку пристроенного Лёшкой у изножья её кровати чемодана и принялась деятельно рыться в нём. Стянув тёплый пуховой комбинезон, она переоделась в вещи, более соответствующие её планам на вечер. Стоя у узкого зеркала в полный рост, Сашка как раз заканчивала подводить глаза устрашающим количеством чёрных теней, делавшим её похожей на енота, когда в дверь раздался стук, и, сразу за ним, в образовавшийся проём просунулась Юрина голова.
— Я практически готова.
— Можешь особо не спешить — Софья звонила. Клопп устроил им вечер доминирования над школотой и заставил проверять все домашние работы с первого курса по третий, так что время выдвижения откладывается на неопределённое количество… ну, судя по всему, часов.
— О, ты забрала чудовище! — без перехода обрадовался Юра. Присев на корточки, он повалил Контрабандного на спину и, запустив пальцы в пушистую шерсть на брюхе, принялся активно его чесать. Кот, лёжа навзничь и расставив лапы как четыре сосиски, безразлично взирал на близнеца.
Сашка с чавкающим звуком захлопнула колпачок подводки и забросила ту в косметичку.
— Ну и пускай. Пошли, как раз покажу тебе, что обещала! — заговорщически сверкнула она очами в свете ламп.
Юра, весь во внимании, отлепился от кота. Сестра поймала его за руки и поволокла из комнаты, под неудовлетворенный мяв захлопнув дверь перед самой пушистой мордой.
В гостиной Жилого Этажа уже толкалось прилично народу. Учебный семестр начинался на следующий день, и — хотя некоторые ребята ещё прибывали, или собирались объявиться с утра, перед началом занятий, или рискнули опоздать на пару дней, — большинство учеников к этому времени вернулось в школу, а кто-то и вовсе не уезжал. Когда Бейбарсовы среди хаотично здоровающейся, спорящей, ищущей свои растерянные по пути вещи, отмечающей возвращение и что-то уже зубрящей толпы прокладывали себе путь к выходу, от сбившейся возле русской печки стайки девушек отделилась хорошенькая, немного полноватая четверокурсница и целенаправленно преградила Юре путь.