- Возьми ребенка и ступай с ним на воздух! Как ужасно накурили тут эти маги!
После того, как нянька с царевичем покинула детскую, Атосса еще некоторое время стояла у окна, высунув в него голову и с удовольствием дыша чистым воздухом. Потом обернулась к Артониде с веселым лицом: и прислужница поняла, что няньку прогнали не просто так.
- А ты догадалась, Артонида, что этот Менекрат из Милета - любовник царицы Египта… и хорошо, если только ее? Не удивлюсь, если он пробрался под юбку и своей царевне из Ионии!
Артонида заморгала, глядя на царицу приоткрыв рот. Как ни умна была эта девушка, проницательность госпожи в некоторых вещах казалась ей колдовством.
- Как ты узнала это, великая царица?..
Атосса засмеялась. На лице ее было написано полное торжество.
- Я видела лицо Нитетис, когда отнимала у нее этого мастера, - сказала она. - Женщину не обманешь… да, я даже уверена, что несчастная Нитетис, богиня Та-Кемет, сама легла перед ним. До чего можно дойти от отчаяния!
Великая супруга Дария покачала головой, успокаиваясь.
А потом вдруг обе женщины услышали чей-то торопливый топоток. Атосса узнала эти шаги.
- Артонида, впусти.
Служанка открыла позолоченные двери, покрытые резьбой со сложным лиственным узором: он окаймлял крылатый солнечный диск, изображенный в самом центре. Когда створы разошлись, солнечный диск разделился на две половины.
Вошел запыхавшийся темнокожий мальчик-слуга. Он сходу повергся на колени.
- Говори, - приказала Атосса, глядя на него с жадным вниманием.
- Великая царица… явились воины, которые просят впустить их, - ответил мальчик.
Атосса посмотрела на служанку. Потом поправила свои непокрытые волосы.
- Достаточно, если войдет один. Позови одного, - приказала она маленькому негру.
Тот распростерся перед Атоссой ниц, как перед самим царем; а потом встал и выбежал из комнаты.
Спустя несколько мгновений вошел воин в желтых шароварах с узором из серых ромбов и в желтой же рубашке; сплошная повязка скрывала его волосы и лицо. Он низко поклонился.
Атосса скользнула взглядом по его фигуре. Меч и лук этот воин оставил у стражников при входе… но все же великая царица нахмурилась.
- Открой лицо, - приказала она.
Воин, после небольшой заминки, открыл лицо, окаймленное черной бородой.
Атосса улыбнулась. Ей всегда нравились мужчины - хотя их, к несчастью, нельзя было использовать так, как евнухов.
- Вы проводили египтянина?
Воин поклонился.
- Да, царица. Ему дали надежную охрану.
Атосса задумчиво кивнула.
- Хорошо. Вы все получите хорошую награду, - пообещала она. - Иди!
Когда воин с поклоном вышел, пятясь, Атосса повернулась к служанке.
- Будем надеяться, что Тураи ничто не помешает возвратиться к госпоже… с радостной вестью.
Артонида ответила на улыбку госпожи: хотя выражение лица прекрасной царицы в этот миг было больше похоже на злобный оскал.
- Ты желаешь, чтобы и царица Ионии узнала об этом художнике? - спросила служанка.
Подумав, Атосса медленно покачала головой.
- Нет, моя милая.
Она медленно опустилась в кресло и поставила подбородок на руку. Царица пошевелила ногой в шитом мелким розовым жемчугом башмачке.
- Нитетис я просто хочу заставить мучиться, - медленно сказала она. - Я ненавижу ее, она убила мою сестру и моего брата и мужа! А с Ионией нам пока следует сохранять мир.
Атосса посмотрела на служанку.
- Видишь ли, мы пока еще не знаем, на что способны греки. Египтяне для нас уже давно не опасны… наши воины перебили всех храбрецов, которые водились в этой стране, и остались только благоразумные, вроде жреца Тураи… и Уджагорресента.
Атосса засмеялась, вспоминая этого бесконечно угодливого царедворца.
- А вот эллинов следует опасаться. Они бывают настоящими безумцами… стоит только вспомнить, как жил и погиб брат этой царевны Поликсены! И что бы я ни думала раньше, теперь никак нельзя допустить, чтобы Менекрат вернулся домой: даже если он найдется.
- Почему? - воскликнула Артонида.
- Потому что он попал к Бхаяшии… а я знаю, как великий царский евнух забавляется с пленниками, - ответила Атосса злобно. Теперь, несомненно, она гневалась на Бхаяшию. - Даже если самого художника не покалечат, он насмотрится такого, что никак нельзя слышать ионийцам… да, если Менекрат из Милета найдется, я сама прикажу его казнить, - заключила государыня Персиды.
Атосса откинула назад волосы.
- Он слишком известен у себя дома, чтобы к нему не прислушались!
Артонида улыбнулась. Она осмелилась заметить:
- Прекрасно придумано, моя госпожа.
Атосса кивнула.
Потом звонко хлопнула в ладоши:
- Стало быть, милая Артонида, Бхаяшия должен оставаться в убеждении, что я всеми силами пытаюсь разыскать скульптора… и что он глубоко досадил мне, похитив его. Евнух ведь не знает, что грек уже отверг мое предложение остаться, - заметила царица и вправду с выражением большой досады и непонимания. - Пусть Бхаяшия стережет пленника получше! Ну а если тот ускользнет…
Атосса пожала плечами, как бы желая сказать - все во власти бога.
А потом великая царица сказала с выражением большого удовольствия:
- Прикажи приготовить мои носилки. Сейчас мы пойдем гулять - я и мой маленький царь царей.
Артонида с низким поклоном поспешила выйти.
Вернувшись, она подошла к сидящей госпоже, чтобы заново причесать ее и накрасить перед выходом. Когда мокрая морская губка коснулась накрашенного рта Атоссы, та словно очнулась от своего приятного раздумья.
- А скажи - моя статуя и в самом деле превосходнейшая в Персии?
- Да, госпожа, - сказала Артонида, ничуть не покривив душой. - Даже Иштар и Мардука не изображали с подобным совершенством!
Артонида могла судить об этом, поскольку всюду сопровождала свою царицу в путешествиях.
Атосса замолчала, улыбаясь. Пока служанка трудилась над ней, она надеялась, что госпожа скажет ей что-нибудь еще: но, очевидно, это время прошло.
Только когда они обе выходили, царица ласково погладила Артониду по плечу. И той было достаточно этого знака любви. Великая царица умела вызывать к себе любовь достойных и сохранять ее.
И очень хорошо Хшаяршану расти в близости от такой матери, подумала Артонида. Царица воспитает государя, обладающего ее умом: а для Персии лучшего нельзя и пожелать.*
* Атосса - греческий вариант авестийского имени “Хутаоса”.
* Предположительно, Ксеркс I испытывал на себе большое влияние матери, которую античные источники называют решительной и властной: в противовес этому, самого Ксеркса оценивают как вялого и бесхарактерного, но безмерно честолюбивого человека. Восточные источники, однако, его восхваляют как мудрого и справедливого правителя и опытного воина. Видимо, и те, и другие допускают преувеличения.
Считается также, что Атосса была жива во время похода старшего сына на Грецию в 480 г. до н.э.
Следует, кстати, заметить, что образ Ксеркса в фильме “300 спартанцев” вовсе не такой гротескный, как может показаться при недостаточном знакомстве с предысторией. С начала правления Ксеркса, как и его предшественников Дария и Камбиса, помимо титула “царь царей”, официально именовали фараоном - живым богом. Его внешность, столь разительно отличающаяся от внешности персидских воинов в традиционных закрытых одеждах, и стилизована под “азиатского фараона”.
========== Глава 98 ==========
Когда Артазостре пришел срок родить, Поликсена была рядом с ней. Она сама уложила роженицу в постель и, присев рядом, подбадривала ее.
Артазостра боялась, хотя пыталась это скрыть, и мучилась; но скрывать и то, и другое скоро стало невозможно. Роженица чуть не сломала пальцы эллинке, сжимая руку подруги во время схваток. Хотя жаловалась, что ей сводит не живот, а спину и ноги.