Нёбо обожгло горечью, отчего на миг как будто затошнило, но Джон стоически справился со слабостью. А вот с остальным справиться… не удалось. Сглатывать с плотью во рту было неудобно, и… Джон мысленно застонал и подумал саркастически, что можно было заранее на шею салфетку повязать, как ребенку, чтобы не перепачкаться. Наверное, более профессиональные в таком деле женщины (да и мужчины тоже) таких оплошностей не допускают?
Однако Джереми на это внимания не обратил. Едва всё закончилось, он выскользнул обмякающей плотью и, опустив голову, тяжело перевел дыхание. Джон хотел было незаметно привести себя в порядок, но не успел. Как и в самом начале, Джереми поднял его голову за подбородок. Джон чувствовал, что щеки пылают румянцем, но в глазах любовника не было насмешки. Напротив, он провел большим пальцем по горящим губам и как-то неверяще помотал головой:
— Бэрроуз глупец, что не оценил тебя. Со временем ты научишься делать это лучше… Хотя у тебя и так неплохие задатки. Что ж, сотню фунтов сверху ты заслужил. За инициативность.
Джон хлопнул глазами, пытаясь прогнать кошмарную мысль о том, что отец — по возрасту подходящий Джереми — мог бы… Господи, о таком вообще лучше было не думать.
— Спасибо, сэр, — выпалил Джон, а сам только чувствовал, что губы совсем онемели. Да и благодарить после… после этого казалось просто кощунственным. — Но я бы предпочел, чтобы вы просто позволили мне спать без веревок. Хотя от ста фунтов, конечно, не откажусь.
— Пожалуй… можно, — с явным внутренним сопротивлением признал Джереми. — А утром мы с тобой повторим.
Джону вовсе не улыбалось «повторять», но он только опустил ресницы и кивнул:
— Как скажете, сэр. Не надо больше угрожать мне ножом, я и без этого понятливый.
— Клинок я уберу, чтобы у тебя не возникло греховных мыслей, — хмыкнул тамплиер, но в голосе его всё равно явственно проступала расслабленность. — Ложись, Жу-жу, и не беспокойся — солдатской формы действительно хватает, утром принесут чистую.
Джон поднялся, чувствуя, что колени немилосердно затекли, а в стопы впиваются сотни мелких «иголочек». Чуть покачнулся, но устоял. И усмехнулся в ответ, подтверждая свою легенду о недалеком, но нахальном пареньке:
— Только пусть принесут позже, чем вы «повторите».
— Само собой, — Джереми устало прикрыл глаза. — Ложись, Жу-жу. Я сейчас вернусь.
Джон пожал плечами и действительно начал раздеваться. Без этого не обойтись. Однако он постарался, чтобы солдатская форма упала на пол так, чтобы ее легко и бесшумно можно было нащупать. Спать он не собирался.
========== Часть 7 ==========
Джон не сразу сообразил, что белый потолок с темными тенями — настоящий, а не тот, что он видел в чужих воспоминаниях. Ребекка нависла над ним, раскрыв капсулу Анимуса, но Джон только помотал головой. Он не чувствовал усталости, он чувствовал раздражение.
— Ты чего вышел? — поинтересовался Шон, не отвлекаясь от монитора. — Обычно дольше торчишь.
— Передохнуть надо, — огрызнулся Джон.
Пожалуй, тон прозвучал слишком резко, Шон даже отвлекся. Хлоя, сидящая рядом, тоже удивленно вскинула брови. Она от монитора не отвлекалась. Пальцы ее так и мелькали, пока она торопливо проверяла показатели: пульс, частота дыхания, температура… И еще множество данных, полезность которых Джон оценить не мог.
Ребекка приподняла бровь:
— Так ты собираешься обратно?
— Собираюсь, — теперь голос прозвучал угрюмо.
Джон еще немного помолчал, глядя на товарищей, а потом его прорвало. Он и сам удивлялся почти детской обиде, звучащей в голосе:
— Ну что вы на меня смотрите? Нет, ничего не узнал. Да и что я вообще мог узнать, когда Джон Бэрроуз, — имя предка (и собственное одновременно) он произнес ядовито, — только и делал, что трахался с мужиками?!
— С мужиками? — Шон задергался. — А с кем еще ты успел?
— Не я, — веско отметил Джон. — Вы сами говорите, чтобы я внимательно следил за тем, чтобы наши сознания не перепутались. Точнее, чтобы у меня шарики за ролики не заехали. Но они и не заедут, потому что это мой предок с Джереми трахается, а не я!
— А с кем еще? — вдруг полюбопытствовала Хлоя.
— Только с ним, — яд едва ли не капал. — Всем телом предан тамплиеру.
— А душой — Братству, — хихикнула Ребекка, а на осуждающие взгляды возмутилась. — А что, разве нет?
— Мой предок собрался что-то делать, — хмуро перебил Джон. — Минет уже сделал, теперь для разнообразия намылился что-то полезное сделать.
— Ну так иди и проверь, что он там полезного сделал, — пожала плечами Хлоя. — Время утекает.
Джон аж подпрыгнул в своем кресле.
— Увидишь воспоминания былых веков, говорили они, — язвительно процедил он. — Поучаствуешь в удивительных приключениях, говорили они. Пока я себя на съемках порнухи чувствую, а для этого вовсе не обязательно нырять в чью-то память. Джереми хотя бы заплатить за это обещался, а я всю эту порнодорожку бесплатно прохожу.
— За оплатой — к тамплиерам, — хмыкнула Ребекка и отстранилась. — Мы не могли погрузить тебя точнее, ведь всё началось именно тогда, когда на особняк Бэрроузов в Индии напали. Расслабься и думай об Англии.
— Только о ней и думаю, — Джон несколько успокоился и вздохнул. — Не понимаю, как у моего предка вообще это вышло. Ну, я же здесь сейчас перед вами сижу. Значит, хоть раз с девушкой смог?
Шон закатил глаза:
— Твой предок был женат вообще-то, — заметил он. — Но ты так не улыбайся, потому что женился он в более поздний период, чем нас интересует. У них с женой родилось двое детей. Маловато для того времени, но о состоянии ее здоровья трудно судить. А насколько счастливым был брак, нам неизвестно. Нежных писем друг другу они не писали, в свете появлялись редко. Можешь потом выяснить, как ему это удалось. Ну, дети там и вообще…
— Отправляй уже, — хмуро посмотрел на Ребекку Джон.
На Хлою даже не взглянул. Раз уж она не прониклась сочувствием к собрату, который терпит такие мучения, то вместо сердца у нее — камень.
— Джон, — голос Хлои раздался, когда сознание уже начало меркнуть, — когда вернешься, тебе нужно будет отдохнуть. И думаю, будет не лишним проверить твои показатели лишний раз. Возвра…
Дальше он не услышал.
***
Над жаркой Индией царила ночь, когда Джон неслышно поднялся с кровати. Двигался он легко и проворно, одежду нацепил в рекордные сроки.
В окно светила круглая желтая луна, а за окном шуршали листья вечнозеленых растений. В распахнутую створу задувало прохладным и приятным воздухом. Ветерок освежал распаленную волнением кожу щек.
Джереми спал, разметавшись по подушкам. Во сне и в призрачном свете луны он выглядел моложе. У губ не собиралась жесткая складка, и брови не были сдвинуты. Покрывалом он был прикрыт номинально — только живот и бедра. Одна рука покоилась на подушке, вторая вытянулась вдоль тела, поверх простыни. Джон, замирая и задерживая дыхание, присел рядом. На руке тамплиера было надето кольцо. Джон отметил его много раньше. Толстое кольцо из оксидированного серебра с небольшим алым крестом. По центру креста поблескивал маленький бриллиант.
Здесь, в Индии, Джон перестал носить кольца. Даже перстень — подарок отца на восемнадцатилетие — старался не надевать. Руки потели, и пальцы становились как будто толще от жары. Наверное, у Джереми так же. По крайней мере, сейчас, прохладной по индийским меркам ночью, кольцо легко соскользнуло с руки. Джон поспешно надел его на себя, чтобы не упустить. На безымянный палец оно село как влитое.
Джереми не проснулся. Он только смешно пошевелил пальцами и грузно повернулся на бок, слегка всхрапнув. Джон убедился, что враг не опасен, и поднялся, а потом и шагнул к окну. Приоткрытая створа бесшумно распахнулась, и Джон легко вскочил на подоконник, а потом и выбрался за окно. Солдаты в саду были, но они почти не передвигались. Стояли, норовя привалиться где-нибудь к стенке и подремать. Впрочем, даже те, кто не поддавался сну, тоже в большинстве своем торчали на месте. Передвигался только один, но одного Джон не боялся — он не может одновременно смотреть во все стороны.