Сопровождаемая стайкой фрейлин, я вышла в парк. Спускались сиреневые сумерки, вдоль дорожек начали загораться магические светильники, легкий ветерок так и норовил заглянуть под платье. Мы перешли декоративный ажурный мостик и остановились на берегу канала. В парке было довольно большое искусственное озеро и целая сеть каналов. В праздники по ним могли кататься придворные на украшенных цветами лодочках, мне Кларенс рассказал.
– Где же его высочество? – с деланной тревогой спросила Сесиль. Или Люсиль. А в глазах так и горело: «Вот видишь, жених плевать на тебя хотел и не пришел!»
– Его высочество мог перепутать мостик, – предположила другая фрейлина, милая, вежливая девушка с нежным личиком сердечком и большими карими глазами.
Дворец отсюда смотрелся изумительно, с розоватыми стенами, синим крышами, башенками и шпилями. В высоких и узких окнах зажигались огни, а на верхушках самых высоких башен еще горели отсветы заката.
– У нас самый красивый замок на свете, – с чувством сказала я. Фрейлины закивали.
– Ах, вон он! – воскликнула я, указывая рукой назад.
Все дружно повернулись, высматривая в сумерках заблудившегося жениха. Думаю, это самый подходящий момент. Полшага влево, подсечка, толчок и Люсиль летит в канал. И пискнуть не успела.
Девушки завизжали, началась суматоха. Люсиль, визжа, молотила руками по воде, но выбраться не могла, соскальзывала с довольно крутого высокого берега. Разумеется, я тоже заламывала руки, стонала, ахала, металась, проделывала еще кучу ненужных, а главное, неэффективных телодвижений. Надеюсь, купание в холодной воде надолго остудит желание за мной шпионить.
Появился Карим в сопровождении двух стражников, один из которых тут же прыгнул в канал и стал подталкивать промокшую фрейлину к берегу, а второй цепко ухватил ее за руки. Общими усилиями фрейлина была спасена. Разумеется, я причитала, что свидание испорчено таким ужасным происшествием, и что я обязана, просто вот умру, если не позабочусь лично о бедняжке, я так о ней переживаю, но… Карим повел себя, как я и ожидала: этот эгоист не намерен был упускать шанс меня охмурить. Заявил, что о девушке есть, кому позаботиться, что свое свидание он не собирается пускать коту под хвост и вообще, время пошло! Конечно, не в таких энергичных выражениях, гораздо более вежливо, но твердо. Так что мне, судорожно всхлипывающей и жалобно смотрящей на фрейлин, пришлось пойти выполнять долг перед страной. И моим разгулявшимся либидо.
И стражникам, и надсмотрщицам теперь было, чем заняться, и я умиротворенно положила пальчики на локоть Карима. Ведь чем отличается подножка от подсечки? Подножка пассивна, вы лишь создаете препятствие на пути движения, противник сам запинается и падает. Поэтому подсечка мне нравится больше, ее еще надо уметь делать! Быстрота и координация, удар ногой по лодыжке, одновременный толчок рукой и противник летит, сам не понимая, отчего. Главное – неожиданность. Это намного лучше ударов в пах или по горлу. Девушка все равно сильно и точно не ударит, да по большей части и не готова бить постороннего человека, она же культурная, воспитанная девушка! Ей даже кричать совестно и неудобно, даже когда ее раздевают незнакомые личности. А уж бегать в женской обуви… Может, поэтому сейчас носят кроссовки даже с нарядными платьями?
Мои раздумья прервал звонкий птичий щебет. Кларенс подавал сигнал. Он давно понял, с кем бегает, но его это кажется, позабавило еще больше, и паж охотно мне помогал.
– Здесь есть удивительное место, «Грот любовников»,– улыбнулась я жениху. – Говорят, там уединилась моя прабабушка с юным и прекрасным кавалером, а прадедушке стало об этом известно. Он появился, но простил бабушку, потому что ее кавалер был поистине прекрасен, и они жили до самой смерти втроем, в любви и согласии.
– Что вы говорите? – принцу Кариму эта история была совершенно безразлична, и я не могла его за это винить, ведь я все это выдумала. Но грот существовал на самом деле и сейчас стараниями Кларенса превратился в уютное местечко, куда мне и следовало завлечь свою добычу.
Вслед за мной жених нырнул под завесу из веток плакучей ивы. В темном проходе Карим немедленно приблизился и прижался к моей спине, положив горячую руку мне на живот.
– Вы слишком торопитесь, друг мой, – лукаво сказала я, мягко убирая его руку.
Мы прошли короткий коридорчик, свернули два раза и оказались в уютной пещерке, озаренной огоньками десятков свечей, расставленных на выступах скальной породы. Огромный диван полукругом занимал практически все пространство, оставив место только для низкого столика, на котором заботливый паж сервировал фрукты и вино.
– Миленько, – оценил Карим старания Кларенса. – И что мы тут будем делать?
– Играть в вашу настольную игру? – радостно предложила я, похлопав ресницами.
Как же приятно дразнить мужчину, точно зная, что произойдет чуть позже. Разумеется, садясь, я «запнулась» и упала в его крепкие руки с легким вскриком. Конечно, он не собирался меня отпускать, несмотря на мое тщательно отыгрываемое смущение и слабые попытки освободиться. Очень слабые, символические. В конце концов, он усадил меня к себе на колени, прижал и потянулся к моим розовым трепещущим губам.
Мягкие сочные губы принца коснулись моих. Я закрыла глаза, вдыхая острый, пряный, невероятно волнующий запах этого мужчины. Его губы прижались плотнее, поцелуй из скромного, ознакомительного превратился в томительно-искушающий. Язык пробежался по нижней и верхней губе, и вопросительно замер у края зубов.
Решив, что я достаточно уже поломалась, я приоткрыла рот, с наслаждением впуская горячий, жадный, дерзкий язык. Целовался Карим упоительно! С каждым поцелуем воздуха становилось все меньше, голова кружилась, сердце выпрыгивало из груди. Руки жениха уже тщательно исследовали мою спину, попу и бедра. Быстрое движение, и я уже на спине, а Карим наклонился надо мной. Ноздри его трепетали, а в глазах отражались огоньки свечей.
– Ой, что вы делаете, – пискнула я. – Вы же не воспользуетесь…
– Делаю то, что вы от меня и ждали, маленькая проказница, – хрипло сказал он, запустив руку мне под юбку и проводя от колена по бедру вверх.
– Знаете, все белье оказалось в стирке, – смущенно объяснила я отсутствие препятствий для его жадных пальцев. Мне даже удалось покраснеть.
– Я дам каждой вашей прачке по алмазу, если они потеряют ваше белье навсегда, – прошептал Карим. Его тело обжигало меня сквозь одежду, она была совершенно лишняя, и я незаметно дернула завязочки корсета, который тут же под напором ладоней жениха пополз вниз вместе с платьем.
Молниеносным движением Карим сорвал с себя халат, рубашку, тяжелый пояс и остался в тонких шароварах. Я робко прижала ладошки к его обнаженной груди, закрывая глаза от восторга. Гладкая, горячая, бронзовая кожа – просто невозможно оторваться! Карим тут же накрыл мою руку своей и потянул вниз, по груди, по животу вниз, давая мне оценить твердость его намерений через тонкую ткань. Да, отступления не будет, только вперед, пленных не брать! Я не сдержала стона. С огромным трудом приходилось себя сдерживать и не засунуть обе руки под пояс шаровар. Все-таки я тут юная принцесса, а не прожженная разведенка, изголодавшаяся по плотским утехам.
Карим же, получив оперативный простор, занялся моей грудью. Он целовал, втягивал в себя сосок левой, в то время как рукой пощипывал и гладил правую. Поцелуи опустились на живот, влажный язык исследовал пупок и двинулся дальше. Платье треснуло, было сдернуто с меня решительной рукой, и я осталась абсолютно готовой к действию. К любым действиям.
– Принцессочка моя, – прошептал Карим, накрывая ладонью холм Венеры.
Я могла только простонать и изогнуться, когда ловкие пальцы скользнули внутрь, щедро рассыпая искры удовольствия. Опытные пальцы кружили вокруг, а язык проник внутрь моих складочек, короткими резкими движениями проникая вглубь, заставляя меня вскрикивать от полноты ощущений. Эта сладостная пытка окончилась ярким сокрушительным разрядом, прошившим меня от макушки до пяток.