Найду его - вот тогда и пойдем договариваться. Вдруг он сразу стрелять начнет? А есть у меня такое предчувствие.
Ирина Геннадьевна растерялась.
- А... если он вас убьет?
Василий Степанович спокойно и легко глянул на нее, улыбнулся:
- Ну что же, тогда я умру, - и шагнул на лестницу, ведущую в подвал.
Толстая железная дверь, уже кое-где тронутая ржавыми потеками, никогда не запиралась. И не смазывалась. Василий Степанович осторожно надавил плечом, и она приоткрылась с оглушительным визгом петель.
Несколько секунд охранник стоял, прижавшись спиной к стене и подняв ствол пистолета вверх, потом скользнул в подвал. Шагов его слышно не было.
Оставшиеся стояли в молчании, только дядя Саша нервно позевывал. Прошло несколько минут. Егор переглянулся с Ириной Геннадьевной может быть, пора ему идти вслед за охранником? Та отрицательно качнула головой, одними губами произнесла: "Еще подождем".
Наконец, так же бесшумно и стремительно, как исчез, из-за железной двери вынырнул Василий Степанович. В несколько широких шагов поднялся по ступенькам, отер ладонью пот со лба.
- Здесь он. В самой дальней кладовой сидит. Александр Иванович, кто в подвал из персонала ходит?
- Только повар. Продукты никому не доверяет, сам носит.
- Правильно, там холодильник рядом. Ладно, разберемся мы с этим поваром. - Он повернулся к Ирине Геннадьевне: - Ну что, носовым платком будем размахивать вместо белого флага?
Но женщина шутки не поняла, похоже, была все-таки напугана приготовлениями. Она полезла в карман джинсов, спросила:
- Кружевной подойдет?
- Подойдет! - довольный тем, что сумел поставить на место строптивую начальницу, ответил охранник. - Нам сейчас все подойдет. А может быть, спецгруппу вызовем? Они его безо всякого шума возьмут.
- Нет, надо идти, - тряхнула головой Ирина Геннадьевна. Попробуем договориться.
- Ну, раз надо, значит надо. Александр Иванович и ты, Егор, пока оставайтесь здесь - тылы прикрывать будете. Вдруг он все-таки не один! - И уже в полный голос: - Раз мы теперь парламентеры, то скрываться нужды нет. Пусть слышит, что идем. - И широко распахнул перед Ириной Геннадьевной загремевшую и зарычавшую дверь.
Дядя Саша и Егор напряженно вслушивались в голоса, раздававшиеся внизу. Голоса удалялись, становились глуше, потом стихли. Егор понял: подошли к той кладовой, где прятался "заяц". Несколько минут не доносилось ни звука. Ирина Геннадьевна, видимо, собиралась с духом.
Наконец она заговорила. Слов отсюда, сверху, разобрать было нельзя, но голос ее звучал ровно и уверенно.
Неожиданно свет мигнул и из глубины подвала послышался резкий свист, затем вскрикнула Ирина и гулко дважды ударил пистолет Василия Степановича. Егор бросился вниз, но не пробежал и десяти шагов по коридору, как натолкнулся на Ирину Геннадьевну. Лицо ее было белым, глаза почти закатились. Егор едва успел подхватить ее. Следом появился охранник, оглядывающийся и размахивающий пистолетом. Он был в ярости.
Ирина Геннадьевна без чувств обвисла на руках у Егора.
- Ранена? - только и спросил он у охранника.
- Да нет, обошлось, - задыхаясь ответил тот, все еще не отводя ствола пистолета от поворота коридора. - Давай наверх!
Наверху женщину посадили на колченогий стул, случившийся очень кстати, и дядя Саша захлопотал над ней, приводя в чувство.
- Сволочь какая! - ругался Василий Степанович. - К нему по-человечески, с добром, а он - стрелять! Ну, погоди, я тебе устрою сейчас, покажу школу верховой езды! Александр Иванович, они как, в темноте видят?
Дядя Саша несколько секунд непонимающе смотрел на охранника, соображая.
- Н-нет, кажется, нет...
- Ну и отлично. Ждите меня здесь.