Академические ведьмы. Они работали на низших должностях, были слишком требовательны, злопамятны и потому никогда не выходили замуж. Представив, что через много лет я могу оказаться в их рядах и буду выглядеть так же, как и они, я невольно вздрогнула.
– Простите?
– Вам тоже мешает шум? – уточнила уже другая старушка.
– Какой шум?
– Эти ужасные вопли, раздававшиеся все утро?
– Э… – Я почувствовала, что краснею. – Нет.
– Как – нет? – не поняла инициатор скандала под возмущенное гудение остальных. – Вы что, не слышали, какой ор здесь стоял все утро?
– Нет. Я была на педагогическом совете и задержалась. – Я виновато улыбнулась. – Перед началом учебного года у преподавателей очень много дел, вы же знаете.
Ведьмы преподавателями не были. Секретарями, регистраторами, разносчиками почты. Из-за скверного характера их не допускали даже в библиотеки, опасаясь, что они могут применить полученные знания во зло.
Возмущенное сопение старушек подсказало, что цель достигнута и мои слова были сочтены оскорблением. Камни браслета вспыхнули, отражая примитивные проклятия, я успела определить чесотку, понос и еще что-то, по-моему, импотенцию. Я даже посочувствовала проклинающим меня: защита амулета непременно возвращала пожелание недуга его создателю.
Краем глаза я заметила, как одна из старушек начала почесываться, а вторая побледнела и, мужественно сжав зубы, бегом направилась к лестнице. Судя по всему, проклятие поноса сработало моментально.
Оставшиеся три кашляли, шмыгали ставшими вдруг заложенными носами и злобно смотрели на меня. Я тихо выдохнула: резерв накопителя вновь был на исходе, и тогда…
– Воу, что здесь за собрание?
Вопрос застал всех нас врасплох. Кроме охранника, конечно. Тролль вновь погрузился в крепкий сон.
Я подняла голову и обнаружила, что на лестнице стоит странное создание: коротко стриженные волосы, торчавшие во все стороны, переливались радугой, огромные глаза ярко подведены угольно-черным цветом, а губы – фиолетовым. На тонких запястьях болталось с дюжину браслетов, майка крупной кольчужной вязки, надетая поверх белоснежной рубашки, обтягивала точеную фигуру, а широкие штаны были заправлены в сапоги. Со стороны старушек раздалось почти змеиное шипение.
Конец ознакомительного фрагмента.