И как было не проявить - такие длинные, без уголька черные брови да такие огненные глаза не всякий день на улице встретишь!
Голубушка повернулась к нему и посмотрела пристально.
- Всем хорош молодец, - сказала она загадочно. - Послушай меня, я баб знаю, не давай своей женишке воли!
- Да что ты такое плетешь! - под общий хохот воскликнул покрасневший Стенька.
- Ты думаешь, она в твоей воле ходит, а она себе иное в голову забрала! Ох, молодец, замесили на дрожжах - не удержишь на вожжах!
И с тем она проскользнула в калитку.
- Умом баба тронулась, - сказал другой пристав, Кузьма Глазынин. - Вот ходит такая, что-то там себе думает, а потом как начнет в церкви выкликать! И вчетвером ее оттудова не выведешь - лягается! Потом возят к старцам отчитывать...
- С нами крестная сила! - произнес испуганный Никон, а Стенька подумал, что ему во время розыска для полного счастья только кликуш недоставало.
- Заходите, я кобелю цепь укоротила! - позвала женка.
Стенька, оба пристава и стрелец Трофимка Баламошный вошли на двор и поднялись на крыльцо.
Увидав таких гостей, Ивашка, сидевший на скамье и евший калиновую кулагу с хлебом, чуть не обмер.
- Ах, вот ты как? - напустился он на Стеньку. - Мало вам было той полтины? Теперь еще и на суд потянете? Почуяли, что можно из меня денет вытянуть?!
Он решил, что Земский приказ все же решил докопаться до правды о закладе жены Марфицы за пятнадцать рублей.
- Уймись! - прикрикнул Стенька, в то время как прочие трое крестились на образа. - Ты полтину уплатил - и на том дело закрыто. А пришли мы вот за чем - позови того парня, Нечая, что у тебя живет!
- Какого Нечая? - весьма правдоподобно удивился Ивашка.
- Какого? А такого, что вчера тебе дрова колол!
- Ах, его? Ну так он дрова поколол да и прочь со двора пошел.
- Ври, да не завирайся! - прикрикнул на хозяина Стенька. - Ведомо нам
учинилось, что тот Нечай - беглый, и купец Рудаков его к тебе жить определил, и по две деньги на день кормовых давал. Вот и зови Нечая! Не ты, а он нам надобен!
Ивашка Шепоткин уставился на земского ярыжку с подлинным ужасом.
- А ты как проведал?! .
- Запираться станешь - на дыбу пойдешь! С первой виски промолчишь - со второй заговоришь! - принялся стращать Стенька. Он собирался было добавить про горящие веники, которыми кат гладит по ребрам несговорчивых, но тут из-за крашенинной занавески заголосила Марфица. Да как!
- Ахти мне, бессчастной, горькой сиротинушке! Останусь я вдовой ненадобной, буду меж чужих дворов скитаться, голодная, холодная, раздетая, разутая! .. Ахти мне, смертушка моя пришла! ..
- Люди добрые! Безвинно на дыбу тащат! Злодеи оговорили! - возвысил голос и Ивашка.
Кузьма Глазынин зажал уши, Трофимка Баламошный присел и голову в плечи втянул.
- Молчи, дура! Не мешай государеву розыску! - прикрикнул на Марфицу Стенька, но она лишь пуще соловьем разливалась.
В это время странноватая женка, войдя из сеней, прошла к печке и зашла за занавеску. Там вдруг сделалось тихо. Ивашка тоже вдруг перестал блажить. Бабка вышла и направилась к Стеньке.
- Ты, молодец, коли что надобно, меня спроси. Я тут многих знаю.
- Ты уж мне наговорила! - огрызнулся Стенька.
- Что увидела - то и сказала. А Нечая и точно увезли. Приезжали за ним на санях. Так что тебе его уже не тут искать надобно.
- А кто приезжал? - Стенька решил, что от женки будет больше толку, чем от заполошного семейства Шепоткиных.
- А кто привез, тот и увез.
- Купец Рудаков, что ли?
- Этого я знать не могу. А вот что скажу - никогда раньше тут этого человека не встречала. Иванушка! - она повернулась к Ивашке. - Кто тебе этого подкидыша сосватал?
- Да купец Рудаков же!
- А кто он таков, откуда взялся?
- В дороге сошлись, как я из Касимова ехал, и он там был со своими возами...
- И сговорились, чтобы тот Нечай у тебя пожил? - осторожно вмешался Стенька.