Широкая ладонь крепко прихватила за задницу, и Брок фыркнул. Он даже не представлял, что было бы, если бы Джек начал ревновать. Рука убралась в тот же момент, когда звякнул сигнал лифта, приехавшего на нужный этаж. Без неё стало как-то пусто и скучно.
У Пирса снова было совещание, и, судя по голосам, доносившимся из-за закрытой двери – на повышенных тонах, что было предсказуемо. В какой-то степени вина ЩИТа во всём этом была.
Должны были предусмотреть, противостоять и далее, далее…
Это говорили каждый раз, когда ЩИТ что-то не мог остановить до того, как узнавала общественность. Это говорили каждый раз, забывая, что накануне каждого нового бюджетного года, на совещании, где присутствовал и Совет Безопасности, поднимался вопрос об урезании финансирования.
Громкий голос Фьюри был слышен без микрофона, который иногда не справлялся и фонил. Пирс был более сдержан на высказывания, но имел больший вес. С некоторых пор он стал брать с собой на эти заседания и Брока, повесив на него бейджик «Консультант по вопросам безопасности». Хотя тот им никогда не был. Настоящий «консультант» - старик, годящийся ему в отцы, пожимал Пирсу руку и благодарил за дополнительный отгул. Брок вздыхал, но за дело брался, садясь на чужое место, дежурно улыбаясь удивленным коллегам по ЩИТу, а иногда узнавая и лица, знакомые по ГИДРе.
Он говорил не громко, но приводил доводы и цифры, вполне реальные, коротко, но в красках, обрисовывая последствия, что пронимало даже самых упёртых бюрократов.
Его голос не был единственным, но частенько был тем камешком, который срывал лавины, заставлял думать. Его, реального военного человека, сидящего среди холёных чиновников не в парадном мундире, а лишь в чистой чёрной майке с логотипом ЩИТа, слушали. Отводили глаза от глубоких шрамов на сильных руках, смущались, ловя спокойный, но давящий взгляд. Его присутствие не всегда спасало ситуацию, но хотя бы в этом Пирс его не обвинял.
Развалившись на комфортном диване в приёмной, Брок и Джек сидели, соприкасаясь бедрами, наслаждаясь близостью друг друга и временем, в которое не надо было куда-то бежать и срочно что-то делать, кого-то убивать. Очередной новый секретарь Пирса покосился на них лишь раз, но продолжил таскать туда-обратно какие-то бумаги, требовавшиеся на совещании. Если бы не этот суетливый человечек, голова Брока уже лежала бы на коленях Джека, который мягко массировал бы кожу, прочесывая пряди волос пальцами, нарушая прическу.
Прождав почти полтора часа, они, наконец, увидели, как открылась дверь кабинета Пирса. Они тут же поднялись с дивана, но остановившийся напротив них Руководитель лишь вытянул в задумчивости губы трубочкой, а потом махнул рукой на дверь.
— Свободны до вечера. Я сообщу, когда вы мне понадобитесь.
Не дождавшись их ответа, он тут же скрылся в своем кабинете.
Отряд встретил командира и его зама настороженно – видимо, ожидая всё же разбора полётов, но так как никто ни в чём провиниться не успел, все быстро расползлись заниматься. У них давно не было нормальной тренировки или нормального задания, где они могли бы выложиться по полной. По залу ползали вяло, брали меньшие веса, обнимались с грушами, а в ринге больше ходили друг около друга.
Отряд распустился. Брок скривился при виде творящегося пиздеца и хлопнул ладонями. Обычно для ребят это не значило ничего хорошего. Хищный оскал командира был знаком им лучше, чем список достопримечательностей города, который они за эти годы излазили вдоль и поперёк, и даже под землёй.
— Так, дамы. Пока у нас есть время – собираем свои жирные задницы с пола и показываем мне, что вас ещё рано пристреливать, как больных кляч. Сдача нормативов, девочки. Хочу знать, кого мне теперь искать по объявлениям.
Конечно, он знатно кривил душой, в которой уже нашлось место им всем. И он сам был виноват в том, что не был с отрядом каждый день. Точнее, виновата работа, но… Он не умел отказываться от ответственности, когда она была на нем по праву.
Обернувшись за левое плечо, он ехидно ухмыльнулся.
— Давай, Джеки, покажи им, что умеет делать зам, кроме как обеспечивать командиру приятный досуг.
Когда-то постельная тема была больной. Они тогда только пришли в ЩИТ, отряд ещё щерился на командира, Джек посматривал вокруг с опаской, а на теле Брока ещё свежи были гематомы после его боя с Джозефом Уилсоном. Их не знали и пробовали на прочность.
Брок мимо ушей пропускал то, что говорили о нём самом, но, когда стали, как школьники, задирать Джека, утверждая, что он насосал себе место в отряде – не выдержал. Его не хватило даже на оскорбления в ответ – достаточно было просто услышать краем уха благодаря усилившемуся слуху. Сломанная челюсть шутника лишь усилила поток таких подколок, Пирс в тот вечер снова дёрнул за свой «поводок», но Брок не забыл и не простил.
Несколько несчастных случаев с ним никто так и не сумел соотнести, в тех отрядах начались проверки, выявившие нарушения, полетели головы, а Альфа в это время полным составом сторожила Пирса на другом конце света.
Шутки прекратились, когда одна за другой Альфа стала выполнять миссии прежнего уровня сильно поредевшим составом, когда командир и зам проявили себя во всей красе, и всем стало плевать, кто с кем спит, потому что связываться с зубастой стаей было не то же самое, что задирать неизвестных ещё новичков.
Джек сложил на груди руки и вернул ухмылку
— Почему бы командиру не показать высший класс?
Такой подлянки Брок не ожидал, но когда он сдавался? Стянув куртку и расстегнув ремень набедренной кобуры, он скинул всё на стоявшую у стены лавочку. Взяв у скалящегося Джека перчатки, натянул из, прищурившись, разглядывая отряд. Мэй в ответ облизала его взглядом и умело состроила глазки. Заметивший это, Джош шлепнул её по заднице, чуть не заставив деланно-серьезного Брока заржать. О, он покажет отряду класс. Это они ещё не знают, какую свинью им подложил Джек.
***
Отряд расползся по матам – кому хватило места. Кто-то свешивался на пол. Кто-то блаженно жмурился, прижавшись к бетону пола.
Джек жадно присосался к бутылке с водой, но он был вправе гордиться тем, что может хотя бы сидеть. И тем, что, пойдя вторым после Рамлоу, показал его же результат, за что получил поощряющее похлопывание по плечу.
Брок из упрямства и спортивного интереса пошёл на второй круг, но вполовину снизив нагрузки – он не Кэп, он не железный.
Остальные даже дышать могли через раз, но к результатам командира не были даже близко. Смотрели на него, как на божество, изредка моргая с пола.
До той базы он в целом укладывался в армейские нормативы, хотя на нормативы спецназа даже не замахивался. На базе вынужденные нагрузки по ощущениям были как раз соответствующими, но тогда было не до тонких анализов, и уже на полигонах ЩИТа он в этом убедился. Справлялись все, хоть и не настолько хорошо, как он. Но за несколько лет тренировок и он, и Джек с их чуточку улучшенными организмами смогли превзойти свои же показатели где в полторы, а где и в два раза даже с учетом того, что, присматривая за Пирсом, не всегда могли выкроить время, чтобы выжимать из себя силы с остальным отрядом. Всё, что им оставалось – нечастые миссии, ну и какой-никакой нагрузкой можно было считать секс.
Стоило только подумать об этом, как Джек, закрутив крышку, отложил бутылку в сторону, под бок одного из бесчувственных тел, чтобы не каталась, и поднялся. Размяв шею и плечи, он обернулся к Броку, и тому пришлось на всякий случай положить штангу на стойку – и так рисковал, работая без страховки. Этот взгляд о многом говорил, но, облизнувшись, Джек растянул губы в кривоватой улыбке.
— Как насчет спарринга, командир?
Кто-то невнятно захныкал с пола, вспомнив, чем для них закончилось прошлое предложение Джека. Брок же почувствовал, как его захлёстывает нездоровый азарт.
Вести бой с Джеком было почти тем же самым, что драться с Кэпом, с той лишь разницей, что Джек, даже сильно увлёкшись, не мог пробить череп ударом кулака. Кэп, судя по тому, что Брок видел на миссиях, иногда, увлёкшись, крошил бетон, не особо обращая на это внимание.