Может, мне надо было с ними пойти, а не оставаться здесь? Какой толк - хожу с глупой книжкой по комнате в доме для вагантов и силюсь понять - зачем на странице человек со снятой кожей нарисован? Пойду лучше у Тотланта спрошу. Заодно хоть и поговорю, а то совсем тоскливо становится.
Волшебник тоже с книгой сидит. Только он не картинки смотрит, а читает. Это сразу видно. Взгляд так по строчкам и бегает. И вообще, сейчас Тотлант сам на себя не похож. Он всегда длинную черную одежду носит, с золотой вышивкой. А с тех пор, как Мораддин заставил всех переодеться и назваться чужими именами, переоблачился стигиец в тунику из серой домоткани с голубоватым узорчиком, штаны и зачем-то намотал на голову узкую лазоревую ленту. Она "тюрбаном" называется. И разговаривать Тотлант начал смешно всегда глупые вопросы задает и сам же на них вопросом отвечает. Только когда одни остаемся, снова в обычного человека превращается. А все остальное время он шемита изображает. Не знаю, кто такие шемиты. Не было в Пограничье такого племени.
- Это что? - я Тотланту книгу протянул и на самую похабную картинку пальцем указал. - Сумеешь объяснить?
Тотлант сдвинул брови серьезно, отобрал у меня рукопись и, наконец, громко прочитал: "На верхней же половине листа изображен ток семени мужеского от гнезда ко вратам, как подтверждено изысканиями многомудрейшего Стадиуса Шамарского..."
Тотлант прервался и строго посмотрел на меня:
- Зачем тебе книга по анатомии? - спросил волшебник.
Я вовсе не понял, что за слово такое - "анатомия".
- Это что же, в здешней Обители Мудрости молодежь таким непотребствам учат? - спросил я Тотланта. - Да разве можно так? Кинул бы ты в печку это сочинение...
- Книги в печки одни варвары кидают, - назидательно сообщил стигиец. А исследование это сделано специально для начинающих лекарей. Чтобы знали, как человек внутри устроен. Понял?
- Да не сказал бы, - протянул я. - Тотлант, а Конан с остальными уже, считай, три колокола назад ушли... Что-то нету их долго. Вдруг с ними случилось чего?
- Все будет хорошо, - поморщился колдун. - Послушай, не мог бы ты мне не мешать? Господин Робер принес том по практической магии, принятой в митраистских храмах и я нашел несколько новых заклинаний. Будешь отвлекать - что-нибудь напутаю.
- Ну, извини, - смутился я, забрал книжку с разрезанными вдоль и поперек людьми и отошел к окну.
Окна комнат, отведенных нам господином Ди Монтобье, частью выходят на площадь, частью в переулок. Я сейчас на площадь смотрю. Ту самую, с памятником. Видите, начищенные стати короля на солнце сверкают? Ну и шутки у этих вагантов!
День сегодня хороший. Пускай и холодно, а небо голубое. От реки ветром потягивает...
Стук в дверь раздался. Я оглянулся, и Тотлант мигом голову поднял. Ничего особенного - это месьор Робер пришел. Волосы, как всегда, встрепаны, глаза красные, будто у кролика, рукава в чернилах выпачканы. И пивом от него за лигу несет. Настоящий вагант, как Тотлант утверждает.
- Где мой атлас по анатомии? - не здороваясь, закричал Робер. - Мне завтра перед мэтром Каротисом отвечать устройство дыхательных органов! Рыжий, ты не его, случайно, в руках держишь? Отдай, все равно читать не умеешь!
- Вот и неправда, - обиделся я. - Я по-немедийски немножко читаю. Медленно, конечно, но все-таки...
- У тебя еще все впереди, - хмыкнул господин Ди Монтобье. Хотя какой он, спрашивается, "господин"? - Вот многоученый шемит Хаим тебя поднатаскает - и можешь поступать к нам, на лекарский факультет.
Робер "Хаимом" Тотланта кличет. Граф Мораддин настрого запретил истинные имена чужим людям открывать. Однако ваганты знают, что Конан, например, Конан и есть, а вовсе не какой-то кузнец из приграничного городка. И уж, конечно, не мой батюшка.