- С каждым днем пути все больше и больше претендентов на сокровища, мрачно заметил Ульфило.Вульфред усмехнулся:- Слушай, друг, неужели ты и вправду думал, что эти морские волки найдут с тобой сокровища, вывезут их на своих спинах, а потом и уйдут ни с чем? Да такого глупца во всем свете не сыщешь.Ульфило заучился краской, но ничего не сказал.- Он прав, - сказала Малия. - Придется дать им немного, или они будут драться за все целое. И потом, кто-то ведь должен вести корабль!Поиски не дали больше никаких результатов, и через час путники уже двигались дальше. Люди теперь не разбредались, как раньше, на большие расстояния, а держались тесной группкой, в любую минуту готовые выхватить оружие. Остатки праздничного обеда на всех произвели жуткое впечатление.Сбившись в кучки вокруг костров, матросы вздрагивали от любого шума. Аквилонцы же если и чувствовали страх, то хорошо скрывали свои чувства. Конан обошел вокруг лагеря, но ничего не увидел и не услышал. Тем не менее этой ночью он спал более чутко.На следующий день они добрались до вершины и увидели впереди горный перевал. Это не просто проем в цепи гор. В некие далекие времена гора раскололась, и по обе стороны перевала поднимались гладкие, почти вертикальные каменные стены.За тысячелетия сюда нанесло земли, на которой, правда, почти ничего не росло, потому что в разлом проникало совсем мало света.- Наконец-то! - сказал Вульфред. - Совсем немного пройдем по этому перевалу и начнем спускаться!Одобрительно посмеиваясь, матросы с легким сердцем ступили в этот разлом. Конан и Гома, осторожные как и всегда, пошли вперед. У киммерийца за плечами трудная, полная приключений жизнь, и он прекрасно понимал, что если перевал на первый взгляд кажется легким, то это вовсе не значит, что он такой и есть на самом деле.- Мне тоже нравится прямая дорога, на которой нет препятствий, - говорил Конан своему товарищу, - но я не люблю узких проходов, где некуда повернуться и остается только пробиваться любой ценой вперед или же бежать назад.- Да, это мудрые слова, - согласился Гома. - Но есть места еще похуже этого. Здесь можно хотя бы размахнуться топором или мечом.- Да, это... Что это? - Конан показал на высокую скалу. На ней было что-то высечено, но изображение попортила вода, стекающая по отвесным стенам.- Какой-то знак на камне, - ответил Гома, пожимая плечами. - Ну и что?Немного приподнявшись, Конан смог дотянуться рукой до изображения. Края успели раскрошиться за бесчисленное множество лет, поросли лишайником, но рисунок разобрать еше можно - в овальной рамке был вырезан волнистый трезубец, соединенный полумесяцем.- Что ты там нашел? - спросил Спрингальд, когда с ними поравнялись остальные.- Нечто такое, что требует разъяснений, - горячо заговорил Конан. Скажите, что вы делали все втроем...- Его слова заглушил резкий, дикий, нечеловеческий вопль. Конан так увлекся своей находкой, что не заметил приближения врагов.- Бумбана! - воскликнул он. С восточного края перевала на них надвигалась бесформенная волосатая масса.- Это каннибалы! - закричали матросы. - Бежим!- Нет, они и сзади! - заорал Вульфред. - Мы должны прорваться вперед или умереть здесь! За оружие, псы!Коротко размахнувшись мечом, Конан пронзил грудь одного из этих чудовищ. Он все состояло из мускулов, клыков и удушающей вони. Огромная туша повалилась на него, и киммерийцу пришлось на несколько шагов отступить, пока он вытаскивал свой меч.Гома легким топориком поразил двоих, не терял времени и Ульфило. Вульфред, изо все сил работая клинком, затянул ванирскую боевую песнь. Иногда он подталкивал кого-нибудь из матросов вперед, если надо было помочь вожакам. Остальные же предпочитали прятаться во втором ряду и бить копьями оттуда.