— Сколько тебе? Двенадцать? Тринадцать? — спросил Скорпиус, включив машинку.
— Четырнадцать.
Малфой присвистнул.
— Это существенно меняет дело.
Несколько минут снова молчали. Скорпиус склонился над швейной машинкой так низко, что почти касался ее кончиком носа.
— Мне нравится свитер, — сказала Джейден. — До этого я не носила женскую одежду.
— Почему? — вскинул бровь Скорпиус.
— Из-за мамы.
— Мне стоит спрашивать, почему?
— Нет.
— Хорошо. Надевай.
И швырнул ей джинсы.
— Тебе идет, — кивнул он. — Дарю.
Джейден неумело покрутилась у зеркала, застегивая пуговицу.
— Чья это одежда? — поинтересовалась она.
— Моей жены.
— Она не будет против?
— Она умерла.
Девчонка потупила взгляд.
— Мне жаль, — тихо сказала она.
— Мне тоже, — согласился Скорпиус.
— Мне стоит спрашивать, как?
— Нет.
— Хорошо.
Когда они вышли из комнаты, наши со Скорпиусом взгляды на мгновение пересеклись.
— Я провожу, — сказал я, закрыв дверь прямо перед Малфоем, оставив его в спальне.
Мы спустились в гостиную.
— Как я попаду домой? — спросила Джейден.
— Я сделаю для тебя портал, — бросил я, схватив старую газету, которою суждено было стать этим самым порталом. — Джейден…
Девчонка обернулась на меня. Я же наклонился к ней, она была ниже на полторы головы точно.
— Если ты кому-нибудь расскажешь о том, кто дал тебе одежду, — прошептал я. — Я сделаю с тобой то же, что Карл Моран с твоей семьей. Ты меня поняла?
Большие глаза Джейден широко распахнулись. Шантаж — не мой конек, но для подростка сойдет.
Одно я не продумал в тот момент.
Когда могучая фигура Луи замерла за моей спиной, мое сердце чуть не остановилось.
*
— Открывай! — забарабанил в дверь я.
Скорпиус, по ту сторону двери, явно лыбился.
— Мне нельзя никому открывать, — напомнил он.
— Это я!
— Откуда я знаю?
Я прижался окровавленным лбом к беленой стене подъезда.
— Посмотри в глазок, идиот!
— А если ты — мракоборец под Оборотным зельем? — ехидничал Скорпиус. — Не открою. Уходите, сэр, я вас не знаю.
Короче говоря, Луи выбросил меня из окна. Как невесомую куклу.
И я, пробив стекло, рухнул с третьего этажа, приземлился прямо на асфальт, на самую оживленную улицу Лондона. Представляете, как удивились маглы?
Самое интересное, что я не мог попасть обратно в квартиру. Анти-трансгрессионные чары лишили меня возможности попасть внутрь наипростейшим путем. Волшебная палочка осталась на кухонном столе — замок не открыть заклинанием. А Скорпиус Малфой совсем не спешил открыть мне дверь.
— Малфой, — прорычал я. — Открой мне.
— Сэр, я сейчас вызову полицию, — прогнусавил Скорпиус.
— Я еле стою.
— Надумаешь помирать — не у моей двери.
Я гневно боднул лбом дверь.
— У меня твои наркотики, — прошептал я. — Помнишь, ты хотел наркотики? Я принес. Впусти меня.
— Звоню в полицию и говорю, что ко мне в квартиру ломится наркоман, — пообещал Скорпиус.
— Скорпиус, да будь же ты человеком!
Кажется, скоро выйдут соседи.
— Мне нельзя открывать двери, — повторил Скорпиус. — Но я могу позвать Луи.
Эта сука надо мной еще и издевалась. Впрочем, как и большую часть всей нашей дружбы.
*
— Я молился, чтоб экспериментальное лечение не сделало из него заспиртованный в колбе экспонат, а он не свихнулся на почве своего библейского помешательства, и после всего этого он выбрасывает меня в окно, как хлам… нет, как… да даже не знаю, как что, — сообщил я, скаля зубы. — Разбил моей головой стекло и…
— И ты поцеловался лицом с асфальтом, — закончил за меня Наземникус, пронесшись пулей мимо меня с пыльным свертком, который тут же метким броском отправил в старый саквояж.
Я прижал к ссадине на носу ватный тампон, пропитанный бадьяном. Рану чуть защипало.
— Как это называется, старый?
— Это называется, что ты всех уже достал.
Только вволю нажаловавшись я присмотрелся.
— Собираешься куда-то? — нахмурился я.
Наземникус, вылез из саквояжа (воспользовавшись предварительно Заклятием Незримого Расширения) и раскрыл шкаф. В гостиную тут же ринулся рой докси — существа-паразиты, обожающие сырость и пыльные места.
— Собираюсь, — кивнул Наземникус, прихлопнув одну докси огромным канделябром, который тут же закинул в саквояж. — Рита! Где мой парадный наряд?!
Рита Скитер, вышла из кухни, одетая в зеленый фартук поверх ситцевого платья ярко-розового цвета, и угрожающе взмахнула волшебной палочкой, отчего побулькивающее содержимое кастрюли, кипевшей на плите позади нее, фонтаном брызнуло вверх.
— Там, где ты его оставил!
— А где я его оставил?!
— На стуле!
— ЕГО НЕТ НА СТУЛЕ! — орал Наземникус. — Зачем тебе нужно было убираться?! Все лежало на своих местах…
Рита раскраснелась от ярости и швырнула в него грязную пепельницу.
— Зачем я убиралась?! — рявкнула она, тряхнув тугими локонами. — Зачем я убиралась?! По моему белью пробежала крыса!
— Белье стирать не пробовала? — не удержался я, и тут же получил половником по голове.
Наземникус закурил и замахал руками.
— Уйди, Рита, не зли меня. Сам найду, вернись к своей плите, а то твое рагу не всех тараканов еще потравило.
Рита развернулась на каблуках и прошагала к плите.
— У меня за плечами пять браков, — бушевала она. — Всякое бывало. Но такого еще не было…
Я снова обработал ссадину бадьяном.
— Итак, куда собирается твой горе-муж? — спросил я.
— Иди, и у него спроси, — буркнула Рита.
Что я и сделал.
Наземникус, судя по тому, что собирался основательно — даже старые колдографии бросил охапкой в саквояж, нехотя повернулся ко мне.
— Надо залечь на дно, — сказал он. — Чего и тебе советую, кстати.
— Картель? — возмутился я. — Твой босс не охренел? Я работаю на него бесплатно, а он еще в очередной раз угрожает?
— Не картель, — отрезал Флэтчер. — Скотланд-Ярд.
Я вытаращил глаза.
— Как так-то?
— Ну, не удивляйся, магловская полиция пасет наших коллег давненько, только пока верхушку картеля за руку поймать не получается. А тут еще один подозрительный очкастый субъект дядю-полицейского-то лопатой по роже треснет на кладбище…
— Это ты треснул! — ужаснулся я, прокрутив у себя в голове эту информацию.
— … то кусает, как бешеный пекинес.
Я поверить не мог. Дядя Дадли — никому не интересный предмет интерьера в полицейском участке, иначе и не скажешь, сотряс вокруг себя весь Скотланд-Ярд?!
Приплел ли он меня к картелю?
Знает ли об этом мой отец?
Меня посадят в тюрьму или мои работодатели похоронят меня прежде?
— Хорошо, — злился я, прикрыв дверь. — Хорошо. Мне следовало его убить?
— Оставлять труп полицейского? Гениально, Поттер, — отозвался Наземникус.
— Никто не связал бы его смерть и наркокартель.
— Поэтому убить дядюшку — лучший вариант, да? Ты страшный человек, сынок, теперь не буду к тебе спиной поворачиваться.
И продолжил преспокойно паковать вещи.
Я обежал кресло, на котором лежал саквояж, и, вцепившись в его ручки, прорычал, обнажив острые зубы.
— И я узнаю о том, что у нас проблемы только сейчас и то случайно?! Уж не надумал ли ты бросить меня здесь одного?
Аферист тоже вцепился в саквояж.
— Я ценю свою незаменимость, но мне казалось, ты достаточно взрослый, чтоб я не бегал за тобой по книжному магазину и не подтирал тебе сопли, — прошипел он, уткнув мне в грудь волшебную палочку. — И не рычи на меня, а то я тебе клыки повыбиваю, ты меня знаешь.
Тяжело дыша, я разжал руку.
— Почему ты уверен, что на нас выйдут? — с трудом сдерживаясь, спросил я.
— Потому что… у меня с полицией никогда не было теплых отношений и…
— … и по любому греху приходят к тебе?
Наземникус поджал губы.
Я упал в кресло, гневно спихнув саквояж на пол.