– Но все верно, да?
– Все верно.
– Конечно, он все знает, – говорит девочка с большим очками, – он же писатель.
Взгляд Вероники светится. Она смущена комплиментом.
– Я хочу сфотографироваться с тобой, Вероника. Я повешу фотографию на стену, и все мужчины в Испании будут мне завидовать.
– А со мной, а со мной? – Мы фотографируемся попарно и порознь с каждым членом команды мускулистых тяжеловесов.
Я со всеми шучу, я стараюсь как могу. Я отвечаю на все вопросы о безопасности самолетов каждые пять минут. Но что я могу поделать? Только отвлечь их на следующие пять минут. Уже второй час наш самолет не может взлететь. Я замечаю, как старательно девочки пытаются скрыть свой страх. Я делаю вид, что не замечаю, как часто они попеременно отходят, чтобы позвонить родным.
Пилот объявляет по громкой связи о задержке вылета, нам говорят, что самолет не может взлететь из-за неисправности в системе автопилота.
Пассажиров срочно эвакуируют. По салону тянется тяжелый запах керосина. Пустой салон. Сквозь салон, сквозь ряды пустых кресел к нам идет капитан воздушного корабля. Спокойный и уверенный он стоит лицом к нам. Запах керосина становится сильнее. Капитан спокоен. Капитан всегда спокоен.
– В твоем самолете очень странный автопилот. Никогда не видел, чтобы автопилот заправляли керосином.
– Нам было важно избежать паники. Если можешь, успокой девочек в новом самолете.
– Я успокою девочек. Это мой дар – успокаивать и поддерживать людей.
– Спасибо.
Наконец, нас пересаживают на другой самолет. Испанская сборная по тяжелой атлетике неуверенно заполняет салон. Испанская сборная радуется моему присутствию, девушки начинают неуверенно улыбаться.
Конец ознакомительного фрагмента.