– Конечно, нет, – согласилась она.
– Ну, как я сказал, я разговаривал с Робертом, и он утверждает, что Сэсил тебя не изнасиловал. Это правда?
– Да, Роберт появился вовремя. Сэсил только напугал меня. – Ей было страшно признаться, но она понимала необходимость открыть отвратительную правду.
Саксан напряглась, когда Ботолф просунул руку под халат, мягко отстранив ее пальцы, пытавшиеся помешать ему. Когда он увидел ее синяки, на его лице появилось такое мрачное выражение, что Саксан задрожала.
– Что это? – спросил Ботолф сдавленным голосом, дотронувшись до пореза на ее животе кончиками пальцев. – Почему он тебя так порезал?
– Это не глубокий порез.
– У Сэсила была причина это сделать, и я думаю, что знаю ее.
– Да. Сэсил говорил о том, что хочет оставить во мне свое семя, чтобы добиться цели с помощью ребенка. – Ее голос задрожал, когда она увидела ярость на лице мужа. – Потом он решил проверить, не сделал ли ты это сам.
Внезапно Ботолф обнял ее. Саксан чувствовала, как он дрожит от гнева, и это пугало ее, так как граф почти всегда умел держать себя в руках.
– И он исполнил свою угрозу? – хрипло спросил Ботолф.
– Он как раз собирался это сделать, когда Роберт позвал меня, и Сэсил предпочел скрыться.
– Он мог тебя убить, – прошептал Ботолф.
– И не только меня, – также шепотом отозвалась Саксан.
Ботолф схватил ее за плечи:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать, что если бы он разрезал мой живот, то обнаружил бы, что ты опередил его. – Она чуть не вскрикнула, когда муж больно сжал ее плечи.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Тебя ведь не тошнило. – Он провел рукой по ее животу, и след ножа снова привел его в бешенство. – Я следил за тобой по утрам. Тошноты не было. Говорят, это первый признак.
– Первый признак – это прекращение кровотечений, – сказала Саксан тихо и покраснела.
– Но у тебя было кровотечение.
– Только один раз. Через две недели после свадьбы. С тех пор не было, а на следующей неделе исполнится четыре месяца, как мы женаты.
Глаза графа были устремлены на жену, пока он лихорадочно обдумывал то, что она говорила.
– Да, ни разу с тех пор. Я бы знал, ведь я не покидал твою постель. Это значит, что ребенок появится…
– В конце марта или начале апреля, – закончила Саксан и запахнула халат. Внезапно Ботолф вскочил и, широко распахнув дверь, позвал:
– Питни! Питни Тодд, подойди сюда. – Затем в нетерпении окликнул служанку, проходившую мимо: – Найдите Питни Тодда.
Спустя несколько минут Питни подбежал к нему.
– В чем дело, милорд?
– Ты можешь известить всех своих родственников: я хочу, чтобы Сэсил был найден и уничтожен.
Питни широко раскрыл глаза.
– Милорд, вы сказали, что хотели подождать с решением, пока не обдумаете его. Простите мою смелость, но, кажется, ваш гнев сейчас гораздо сильнее, чем раньше.
Схватив юношу за руку, Ботолф потащил его в комнату, где на кровати сидела Саксан.
– Покажи ему, – приказал Ботолф. Саксан повиновалась, приоткрыв халат и показав брату следы от ножа Сэсила. Питни побледнел, но она успокоила его:
– Это только несколько синяков и небольшая царапина.
– Под острием ножа, который оставил эту царапину, лежал мой ребенок, – сказал Ботолф дрожащим от сдерживаемой ярости голосом.
– Клянусь бородой Спасителя! – воскликнул Питни, глядя на сестру. Потом на его губах появилась слабая улыбка. – Так быстро!
– Теперь ты понимаешь, почему я принял это решение?
– Да, милорд.
– Как ты сказал, цена уважения чувств моей матери слишком высока. Когда в опасности был я один, то считал достаточным отражать атаки Сэсила и следить за его действиями. До сегодняшнего дня я не считал Саксан беззащитной, но это уже предел. – Ботолф глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.