Вторая трагическая проказа в подводном царстве жгучей язвой обожгла свою новую жертву. Исход борьбы с ней мог быть фатальным: две попытки выбраться из плена закончились неудачно. А сколько здесь погибло, пропало, покалечилось, утонуло! Настоящее поле сражения водной стихии со своими жертвами. И горе тому, кто отчаивается, сдаётся, впадает в оцепенение в минуты ослабления, не борется до последнего вздоха, теряясь, распростёршись лапками кверху, как заяц, загнанный хищником.
Силы у Джонни ещё оставались, а вот живительного воздуха… Но он не сдаётся, как легендарный лётчик Алексей Маресьев в трудную минуту. Мозги заработали с удвоенной силой, и он решил изменить ход событий: а что если развернуться и поплыть в противоположном направлении? И, напрягшись, словно упругая пружина, Джонни толчком вылетел, как пробка из закрытой бутылки, высвободившись из грозных пут и будто заново родившись.
А что же произошло на самом деле?..
Какие ещё приключения ждали нашего неутомимого альпиниста, ступающего по горным ступеням ввысь, по скользкой тропе дремучего леса, повествуют следующие главы.
Джонни часто вглядывался в часики. Его завораживало размеренное, целенаправленное движение бегущих вперёд стрелок – не останавливаясь, не оглядываясь назад, не опаздывая, без суеты и шума, без лишних движений, в бесконечное счастливое будущее. И Джонни представлял это счастливое будущее открытой дорогой, по которой можно стремиться вперёд без горечи и поражений, не волочась, как телега по сугробам, не срываясь в пропасть, а легко и свободно, во все стороны света. Он следовал этому правилу и передвигался так легко и бесшумно, что не слышала даже мама, как он к ней подходил.
Однако дорога оказалась не столь гладкой, чтобы по ней можно было бежать, не оглядываясь, не спотыкаясь, не падая и не разбивая нос. В действительности было по-другому: можно ждать и не дождаться, стучать и не достучаться, пойти и потеряться, потерявши – не допроситься. Порой дорога – грязная и шаткая, как помойная копилка с мёртвым ископаемым животным. Забросить бы в яму и не вынимать наружу эту грязную лужу! А получалось так, что сам скатываешься в эту яму – и невозможно найти бесценное, любимое.
Конец ознакомительного фрагмента.