— Что за день сегодня? Постоянно ломается…
Каково же было его удивление, когда под жаткой в полуметре от колеса обнаружил мирно спящего сына. Что остановило машину, непонятно. Чуть не поседевший от ужаса и неминуемого горя, Александр, разбудив непутёвого сына, сначала надавал ему тумаков, затем обнял и горько заплакал.
— Ты же был в полушаге от смерти, сынок! Разве можно быть таким беспечным?!
Впрочем, это событие не стало уроком для подростка, он всё равно нашёл свою смерть через некоторое время, на полном ходу врезавшись на мотоцикле в КамАЗ.
Не выдержав очередного горя, Харитон слёг. Промучался несколько дней и помер. Александр после похорон переехал жить в соседнюю деревню. Теперь и он верил, что причиной всех бед были козни домового.
* * *
Много воды утекло с тех пор. Александр и сам стал стариком. А нынешняя молодёжь в его родной деревне и не знает, что там когда-то был переулочек, ведущий короткой дорогой к роднику. А Александр частенько вспоминает то время. Горестное время.
В родительском доме давно живут другие люди. А его дом так и пустует, перегораживая забытый переулок.
Однажды к утру ему приснился сон. Будто к нему пришёл домовой-переулочный в виде седобородого прихрамывающего старичка.
— И здесь не даёшь мне покоя! — вскричал Александр. — Какую месть хочешь теперь получить?
— Куда же мне идти? — спросил в ответ старик. — Я не мстил и не думаю о мести. Лишь от горя всё время пытался отгородить вас всех. Жить просто негде. Сил негде набрать. В тот раз пытался остановить комбайн, вот — повредил колено. Поэтому не смог догнать мальчонку на мотоцикле перед столкновением. Молодёжь ведь как ветер, разве за ними угонишься?! До сих пор хромаю. Хоть бы какой переулочек без хозяина нашёлся, некуда приткнуться. Вот приглядел за вашими огородами закуток красивый, с видом на лес. Может, туда меня пустите на старости лет?
— Прости… Хоть запоздало, но прости… — прошептал Александр.
* * *
Через несколько дней дед Александр принялся за дело. Перенёс забор вглубь своего участка, с помощью своих внучков скосил траву, выровнял кочковатую землю, утрамбовал. Красиво получилось. Если встать от дома чуть правее, открывается такой красивый вид на лес через переулок — загляденье.
Сиротское счастье
Казалось бы, если ты появляешься на этот свет в качестве женщины, то и радость материнства должна быть обязательным атрибутом счастья. Но почему же так происходит, что Господь Бог лишает этого некоторых?
Эльмира вот уже двенадцать лет лишена радости баюкать в объятиях собственное дитё. Посмотришь на неё: совершенно здоровая, красивая женщина. Всё есть, ни в чём не нуждается. Дом большой, муж любимый, работа интересная, а ребёнка родить не может. Хотя с виду не скажешь, но каждую ночь она ложится в постель с одной-единственной мыслью: почему Бог не даёт счастья материнства? Почему в их большом доме не слышно детских голосов? Иной раз от этой тишины в ушах звенит… Однажды, не выдержав пыток ожидания, Эльмира направила свои стопы к известному в городе экстрасенсу. Принимала та в одном из домов недалеко от старого железнодорожного вокзала. В условленное время поднялась в нужную квартиру и нажала на кнопку дверного звонка.
— Чего надо?
В открывшейся лишь на треть двери появилась голова молодой женщины. Интонация голоса экстрасенса, смотрящей на неё, была грубой. Ни здрасьте, ни досвиданья…
— Я…
Эльмира от досады, что её так встретили, несмотря на предварительный звонок, хотела уже повернуться и уйти. Но её остановил тот же грубый голос:
— Ребёнка ты хочешь…
— Я только хочу понять, почему мне не суждено иметь детей. Только это услышу и уйду…
— Уйдёшь. Я тебя не звала. Насильно удерживать не буду. Ну-ка, посмотри на меня!
Экстрасенс взяла Эльмиру за руки, завела в квартиру и впилась взглядом в её лицо. Было такое ощущение, что она видит насквозь. Эльмире мгновенно стало жарко. Зачем она пришла сюда? Сейчас узнает все секреты? Без ножа зарежет… Наконец, экстрасенс тяжело вздохнула и, отняв руки, сначала встряхнула ими несколько раз, затем провела круговыми движениями над горящей свечой. После этого совершенно другим и ласковым голосом заговорила, коснувшись живота Эльмиры:
— Душа моя, у тебя здесь всё в порядке. Только…
— Что? У меня рак?
— Ну что ты? Не говори ерунды. Ты совершенно здорова. Только ты сама не хочешь ребёнка. Лишь потому говоришь: «Хочу родить», что мужу надо и люди осуждают.
— Нет! Неправда это! Нет у меня других желаний, кроме как иметь ребёнка. Только об этом прошу Всевышнего вот уже двенадцать лет…
— Неискренне просишь. Если бы просила Бога от души, искренне, то давно бы уже нянчила своё дитё. Ну-ка, вспомни, в восемнадцать лет ты забеременела… Тот парень тебя бросил… А ты что сделала? Надо было родить! Не голодный год — вырастила бы… Мол, стыдно перед людьми! И родители ни слова не сказали бы… Но ты, не сказав никому, быстренько избавилась! Так ведь?!
Эльмира была готова сквозь землю провалиться. Стыд-то какой… Зачем она пришла сюда. Ладно хоть мужа нет рядом. Какая жестокость.
— Я не жестокая. Я лишь правду говорю. Ты ведь пришла правду услышать?!
— Тогда… тогда… В таком случае почему это дано порченым женщинам, алкоголичкам? Родят и бросают своих детей… Пусть не даёт им, а нам — нуждающимся!
— Ты что? Думаешь, что я тот человек, который будет обсуждать и осуждать божий промысел? Ты что мне тут голову морочишь? Давай, иди! Оставь меня! Да не забудь, что я сказала: возжелай и проси у Бога искренне! Да не просто словами, а поступками. Будет у тебя ребёнок. Только прежде должна будешь помочь сироте. И не потому, что я так сказала. Сама! Искренне и от души! Иди! Не отнимай моё время.
Эльмира, словно в тумане, вышла из подъезда и направилась к машине. Но автомобиля на месте не было. Женщина в растерянности оглянулась по сторонам. Странно. Вроде здесь парковалась…
— Эвакуатор увёз! — сказал радостно катающийся на велосипеде мальчишка. — Я видел, как вы приезжали на красной машине.
— Ой, как же так? Разве здесь нельзя оставлять?
— Они всегда увозят отсюда, — так же радостно сообщил мальчишка.
Сокрушённо покачав головой, Эльмира пошла пешком к остановке общественного транспорта. По пути набрала номер мужа и «обрадовала», что машина на штрафстоянке.
— Не волнуйся, дорогая! Сейчас придумаем что-нибудь. Поезжай домой!
— Хорошо, я на троллейбусе доберусь.
Женщина спрятала телефон в сумочку и ускорила шаг. «Искренне проси!» Будто Эльмира не знает, как просить. Только она знает, как умоляла, как слёзы лила по ночам. Сколько милостыни раздала. Уж её Игорёк по скольким святым местам возил. Всё без толку. Ещё экстрасенс… Хотя про первую беременность правду сказала… И про ребёнка, возможно, права… Как плохо без машины… Интересно, Игорь узнал на какую штрафстоянку увезли?
— Тётенька, дайте пятьдесят рублей, пожалуйста!
Эльмира, вздрогнув от неожиданности, подняла голову. Напротив стоял мальчишка и с жалостливым взглядом протягивал руку. Женщине стало не по себе от этого взгляда грязного и неухоженного ребёнка.
«Наверное, родители пьют. Иначе не ходил бы так с протянутой рукой. Эх ты, мать! Как можно так позорить ребёнка?!» — подумала Эльмира.
* * *
— Ты кто, мальчик? Где твои родители? Ты почему побираешься?
Мальчишка опустил голову.
— Меня зовут Алмаз. Мама с папой на кладбище. Я не прошу милостыню. У меня есть деньги. Только не хватает пятидесяти рублей на цветы. А ты, тётенька, жадина!
Мальчик махнул рукой и пошёл дальше в сторону остановки. От жалости к мальчишке, бредущему склонив голову, у Эльмиры чуть не разорвалось сердце. Ей так захотелось его догнать и согреть в своих объятиях.