– Острозубка, – прошамкал хорёк, – это мышка такая, да?
– Ага.
Кривоглазка явно не испытывала радости от общения с хорьком, поэтому быстро спустилась по ступенькам и, ни с кем не попрощавшись, побежала домой.
Ушка, держа Острозубку под руку, открыла дверь и вышла на крыльцо. Сзади шли Красноклык и Чешуйка.
– Это ты Острозубка? – спросил Нюхошмыг.
Мышка промямлила что-то невразумительное.
– Да, – вместо неё ответила Ушка, – а что вам от неё надо?
Хорёк сделал удивлённые глаза и, прижав лапу к груди, ответил:
– Мне – ничего, а вот Сухогрыз был очень злой. Пробежал мимо меня буквально минуту назад, сказал, что это его песня и, если он узнает, что кто-то из учеников запел её самовольно, то он с ним разберётся.
– Пусть попробует, – усмехнувшись, сказала Ушка, – я свою подругу в обиду не дам.
Она посмотрела на стоявшую у школы толпу, разглядела в ней бобра и погрозила ему кулаком.
– Ты что делаешь? – робко спросил Чешуйка.
– Да, – согласился Красноклык, – он ведь юный помощник!
– А мне посрать, где он там состоит, – сказала Ушка.
Хорёк, слышавший их разговор, затряс головой и страстно прошептал:
– А вот это правильно! Это правильно, девочка! Не нужно бояться! Не нужно бояться! Никогда не нужно бояться! Они очень хорошо умеют пользоваться страхом!
Ушка, Чешуйка и Красноклык оглянулись и посмотрели на Нюхошмыга, которого трясло так, словно он перекусил электрический кабель. Глаза хорька горели ненавистью, губы покрылись пеной.
– Не надо бояться! – взвизгнул сторож, выкинул недокуренную сигарету и бросился в толпу.
Сухогрыз даже не успел стать в стойку: хорёк прыгнул ему на грудь, обвился вокруг и одним движением челюстей прокусил шейные позвонки.
Бобр упал, несколько раз дёрнул правой лапой и затих, медленно вращая глазами, а хорёк, издав торжествующий клич, огромными прыжками ускакал по дороге.
Конец ознакомительного фрагмента.