– Даже вы, после учебы в Гейдельберге, далеки от сути. Теорию вы подхватили, но не думаете же вы убедить нас, будто вам известна практическая сторона дела? Тем более, когда вы сидите здесь, в Лиссабоне. Атомная физика – молодая наука, новаторская. Гениальные ученые видят мир по‑своему, они могут срезать путь, пойти в обход. Гейзенберг и Хан как раз и есть такие гении. И вы хотите, чтобы мы приняли ваши слова на веру и передали в Лондон: мол, беспокоиться не из‑за чего?
– Да, у меня есть для вас кое‑что еще, – вздохнул Фосс, до смерти уставший от бессмысленных, ни к чему не ведущих пререканий. В любом случае данным разведки верят лишь тогда, когда хотят поверить, когда руководство в своих целях соизволит поверить.
Сазерленд подался вперед, с трудом скрывая любопытство. Роуз обхватил ладонью коленку, выжидательно склонил голову набок.
– Мы осуществили некую сделку и получили большое количество алмазов непромышленного качества. Это ювелирные камни стоимостью более миллиона долларов. Алмазы, которые я только что отвез в немецкое посольство в Лапа, будут переданы Бичему Лазарду, и тот завтра вылетит в Нью‑Йорк через Дакар и Рио. Насколько я понимаю, он должен продать алмазы и приобрести нечто необходимое для германской программы создания секретного оружия. Что именно и у кого он должен купить, мне неизвестно. Я не знаю даже, где он это купит – в Нью‑Йорке или другом городе.
– Но вы упомянули «секретное оружие». В этом вы уверены?
– Я передаю вам то, что мне сообщили из Германии. В Берлине говорят о секретном оружии, этот слух достиг фюрера. Я могу лишь подтвердить, что наших фондов в Швейцарии на данный момент было недостаточно для покупки бриллиантов и недостающую сумму нам предоставил в кредит банк Осеану‑и‑Роша. Такой заем нельзя было бы осуществить без поручительства берлинских властей. Вот почему я бы советовал вам проследить за Бичемом Лазардом.
– Мы приставим к нему «хвост» в Лиссабоне.
– Не стоит сажать «хвост» в один самолет с ним, – предупредил Фосс. – Лазард очень осторожный человек. Даже наши агенты не станут вступать с ним в контакт, пока он не прибудет в Рио.
– Мы проследим, как он садится в самолет, и встретим его там, – кивнул Сазерленд. – Ричард, на пару слов.
Англичане вышли через стеклянную дверь в портик, а оттуда спустились по ступенькам на лужайку, подальше от немца, однако Фосс еще успел услышать первые реплики их диалога.
– Нельзя сейчас говорить с ним об этом, – сказал Сазерленд.
– Напротив, – настаивал Роуз. – Сейчас самое время.
Краем ладони Фосс стряхнул капли пота со лба. Прошло пять минут, и англичане возвратились. Сазерленд был мрачен, как всегда, и даже Роуз пригасил свою навязчивую веселость. Ушли англичанами, вернулись корректными, как немцы. Фосс ощутил привычное жжение в кишках.
– Мы собираемся вступить в контакт с Волтерсом по нашим обычным каналам, – заговорил Сазерленд.
– По обычным каналам? – переспросил Фосс. – Не вполне понимаю, что вы имеете в виду.
– У нас есть возможность передавать Волтерсу информацию, к которой он прислушается.
– Подлинную информацию?
– Да.
– То есть угрозы?
– В том числе.
– И вы хотите сперва попробовать на мне, посмотреть, как я это приму?
– Не совсем так, – покачал головой Роуз. – Как вы отреагируете, это понятно. Однако вы имеете право знать: ваши сведения подтвердились, и теперь вы стали членом нашего клуба.
– Не люблю клубы, – резко бросил Фосс, даже не замечая, что выбалтывает сугубо личное.