– Печальная загадка. Она с ума сходила по Уилширу. Честное слово, сходила по нему с ума.
Хэл высунул голову из окна, проверяя обзор, а заодно укрываясь от постылых речей Мэри. Как заведет только, кто от кого сходит с ума!.. И впрямь с ума сведет.
Они выехали на другой тракт, снова свернули вправо и начали медленно спускаться к окраине деревни. Первым зданием на их пути оказалась недостроенная вилла, нависшая над деревней. Остальные здания располагались ниже вдоль главной дороги. Стены и крыша виллы были уже готовы, но окна глядели слепо, вокруг валялся старый строительный мусор; по‑видимому, работа остановилась довольно давно.
Из багажника они достали фонари, и Мэри двинулась вперед с конвертом, куда Хэл вложил микрофильмы с чертежами. Сунув в карман небольшой револьвер, до поры скрывавшийся в ящике с инструментами, Хэл двинулся следом.
Ключ был оставлен на условленном месте, дверь отворилась без труда. Они зажгли фонари‑молнии и поставили их на изображавшую стол доску, положенную на кирпичи. Хэл устало опустился на груду кирпичей, Мэри нервозно расхаживала по комнате. Угроза таилась в каждом ее шаге, в осторожной, обдуманной постановке стопы. Чем‑нибудь отвлечь ее, заговорить о приятных пустяках? Но мысли и слова не шли на ум в жаре и запахе цемента. Ровно в половине двенадцатого вторая машина притормозила у двери. Мэри подошла к заколоченному окну, что‑то сумела высмотреть через щелку.
– Лазард, – объявила она.
Привычно добавила на губы слой помады, глядя в маленькое зеркальце, фонарь слегка покачивался в нише стены. Хэл тем временем обменялся с Лазардом паролем и отзывом и отпер дверь.
– Привет, Бич! – воскликнула Мэри.
– Хэл, Мэри! – Лазард пожал супругам руки, но Мэри еще и поцеловала его в щеку, мокрую от пота, – пришлось после вытереть губы.
– Жарковато, – пробормотал Хэл.
– Я‑то надеялся, тут, наверху, попрохладнее.
Они постояли с минуту, прикидывая, как ловчее обделать дельце.
– Времени мало, – предупредил Лазард. Он помнил, что через час самолет уже приземлится в Дакаре.
– Отдай ему конверт, Хэл.
Хэл чуть не врезал ей с размаха – научится сучка держать рот на замке! Почуяв их недоверие, Лазард жестом доброй воли протянул мешочек с алмазами.
– Сначала надо их быстренько проверить, – сказал Хэл.
– Конечно. – Лазард уже взял себя в руки.
– Твой домишко, а, Бич? – поинтересовалась Мэри.
Лазард кивнул.
– Так покажи мне, что тут как, а Хэл пока пусть проверит камушки, – напросилась она, зазывно размахивая фонарем и будто случайно проводя лучом вверх и вниз по бедру Лазарда. Выбить бы ей зубы, жарко мечтал Хэл, а Лазард только плечами пожал. Отойдя к столу, Хэл расстелил бархотку и высыпал алмазы. Мэри, подхватив Лазарда под руку, отправилась «осматривать дом». Хэл поглядел им вслед: луч фонаря ударял то в одну, то в другую стену, голоса эхом отдавались в дальних комнатах. Упрямо нагнул голову и занялся делом. Текли минуты.
– Мы поднимемся наверх, Хэл! – дразняще пропела Мэри откуда‑то из глубины виллы.
Он возился с камнями, пересчитывал, проводил те элементарные пробы, которым его обучили, – по крайней мере, не всучат стекляшки. Необычный шум привлек его внимание. Пыхтение, вскрики, перекрывавшие громкий стрекот цикад в раскаленной, замершей ночи. Неужели? Он не верил своим ушам. Выпрямился, прислушиваясь. Голос Мэри, громкий, безошибочно узнаваемый. О да!
Рассчитывает спровоцировать меня… коза драная.
Он снова сел, покачал головой, отрешаясь от ерунды. Еще чуть‑чуть, и кончено. Голос Мэри прорезает ночь, уже не вскрик, вопль, переигрывающий, преувеличивающий наслаждение.