Падение с глухим стуком в финале. Итачи ошибся, дав это время. Оправдываться поздно. Значит, выход один, если Итачи ещё хотел вернуть доверие Наруто: искать убедительные доводы. Лучшее оружие во все времена считалось правдой. Но как быть, если правда уже известна, и аргументировать попросту нечем?
- Ты меня подозреваешь вместе с остальными?
Без ответа, что уверило Итачи в предположении.
- Наруто, если ты так и думаешь, просто скажи. Я не виноват, что родился в семье…
Нелепое оправдание. Для серьёзных доказательств не осталось места. Внутри уже всё горело от желания. Наруто умел воспламенять своим присутствием. Такой несговорчивый. Если бы его можно было завоевать, как девушку. Но ему нужна была уверенность.
- Не дави на меня, – Наруто отодвинулся ещё немного. Как в тот первый раз, когда не ожидал нападения. Воспоминания об этом вызвали улыбку на губах Итачи.
- Мне нужно отлучиться в офис. И я не знаю, как тебя оставить здесь. Хотел маме позвонить. Она… она не с ними.
- А ты с ними? – наконец-то открытый интерес. Наруто было важно знать это не меньше, чем Итачи о его решении.
- Нет, – покачал головой Итачи, – никогда не был. Я бы даже не узнал тёмного секрета, если бы не встретил тебя со всеми тайнами.
- Чем докажешь? – ринулся в атаку Наруто. Настолько нелепую атаку, что снова захотелось его просто обнять, развеивая все его подсознательные страхи. Разумеется, прямота Наруто не могла служить показателем. Просто он всё выражал прямо и простыми словами.
- Ты ведь ещё на свободе, – попытка упрёка. Не хотелось скандалить. – Руку хоть намазал перед тем, как перевязку сделать?
Наруто поднял обёрнутую жидким слоем бинтов руку. После сна вообще начало дёргать. Как чудо великое, он принялся рассматривать пострадавшую конечность.
- Йодом хотел, а она ещё сильнее болеть начала, – признался он примирительно.
- Йодом, – со скепсисом повторил Итачи. Ну Наруто и кадр. Может, это и есть шанс? Повлиять на вторую половинку в процессе зализывания ран.
- И всё? Только это ты сказать хотел? – накинулся Наруто, посчитав, что Итачи уходит. А тот двинулся к шкафчику, где на всякий случай держал личную аптечку для «супруги». Заводя её, думал о том, что Наруто не захочет показывать мелких травм: синяков, к примеру, или царапин. Но никак не ожогов сомнительной степени. Нужное нашлось быстро. Всё это время Наруто следил за действиями Итачи. Молчание сейчас выглядело привлекательнее разговоров, как и прошлой ночью: что Итачи мог сказать? На взводе Наруто вряд ли способен адекватно воспринимать тонкие манёвры высоко взлетевших личностей. Он понимает то, что чувствует. А чувствует на удивление много и открыто.
- Тебе придётся потерпеть, – предупредил Итачи, садясь рядом. Опять заглянул в лицо. Одной рукой держал коробочку с бинтами и мазями, другой пригладил чёрные волосы на голове Наруто. Интересно на него посмотреть, когда краска сойдёт. Наверно, удивительное сочетание: яркие голубые глаза и блондинистая шевелюра, разбросанная беспорядочными лохмами по сторонам, как лучики у солнца или иголки морского ежа.
Наруто доверчиво протянул руку, открыто смотря прямо в глаза собеседника. Не хотел воевать. Хотел поверить так же, как верил Итачи. Тем не менее, не смея в неблагополучный момент злоупотреблять хрупким доверием, Итачи принял руку, аккуратно развернул её и ужаснулся:
- Ох-хо! А я тебя ещё спрашиваю! Немедленно в больницу! – глянул в лицо и исправился. – Сюда вызову.
- Да не надо. Нормально всё, – Наруто попытался вырваться, но тщетно. Быстро успокоился.
- Давай посмотрим правде в глаза. Я могу намазать обычный ожог, забинтовать порез, обработать нарыв. Всё то, что обязан уметь каждый человек. Но с этим я справиться не могу. Рискую твоей рукой.
- Своей рукой я сам рискую. И ничего тут страшного…
- Слово «ампутация» тебе ничего не говорит? – этим самым Итачи оборвал поток протеста Наруто. Неторопливо смазал мазью обширную рану, потом наложил первый слой бинта. Пациент ни разу не вздрогнул, хотя терпеть боль явно приходилось. Хорошо, с выдержкой он договорился. Можно приступать ко второй стадии.
- Если хочешь, я сам прослежу, чтобы ты опять не попал в неприятности. Но мне очень нужно попасть в офис до вечера. Если не разберу итоги одной важной сделки, то вызову ещё большее недовольство.
- Насколько большое?
- Отстранить могут, обвинив в некомпетентности. По-твоему, я уже сейчас должен всё бросить?
- Нет, я не думал так, – пошёл на компромисс Наруто, изучая мерные движения Итачи и обрастающую защитным слоем кисть.
- Мне понадобится платформа, с которой я могу начать…
Что начать? Этого Итачи пока не знал.
- Что начать? – ухватился за самое важное Наруто.
- Ещё не определился, – никаких уклонений, когда на карту поставлено так много. – Мне нужна опорная точка. Не имея за душой ничего, я просто не смогу защитить тебя и твою правду.
- Мою правду? – переспросил Наруто.
Итачи остановился, поднял взгляд. Сначала подумал, что ошибся, но натолкнулся на расширенные глаза в меру озабоченного ситуацией собеседника. Высокоуровневый страх не мог не посетить его голову. Он вступал в битву на территориях, вовсе ему незнакомых. Наруто не сможет победить один. Его товарищи это понимали. Они, обученные с детства, начинающие разбираться в управлении и экономике уже в старших классах, знали, на что опереться. Но вряд ли они знали, как поступить с противником, не погнушавшимся криминалом.
И ещё этот взгляд означал, что Наруто снова позволил себе открыться.
Итачи потянулся к его губам. Слишком медленно, но не скрывая намерений. Как и прежде, задержался возле его лица, надеясь вызвать страсть, с которой боролся сам уже четверть часа. А потом поцеловал. Не встретил сопротивления и позволил себе проявить настойчивость, обнял Наруто, наслаждаясь его сговорчивостью, его стремлением окунуться с головой в то, чего они были лишены во время отчуждения.
Поверил. Теперь нужно держаться за это доверие. Пусть ошибочно, но дважды себя обмануть Наруто не позволит. И тогда договориться с ним будет невозможно. Особенно если он вернётся в круг верных товарищей.
Наруто дёрнулся, издал болезненное шипение. Итачи тотчас же отодвинулся и обхватил обгоревшую руку за запястье. Повязка не пострадала.
- Больно? – очевидный вопрос.
- После того, как ты с ней поработал, очень больно, – маленькая месть.
- Мы договорились?
- О том, что ты сейчас свалишь в свою корпорацию, а я буду развлекаться с твоим домашним доктором?
Двусмысленно прозвучало. Итачи не стал скрывать улыбки.
- То есть, я хотел сказать… – Наруто ринулся оправдываться, но остановился на полуслове и опять просто смотрел в лицо собеседника.
- Я понял, – заверил Итачи поспешно. Цель достигнута, идиллия снова воцарилась в доме. Казалось, её расположение напрямую зависело от благосостояния Узумаки Наруто.
- Я этого не хочу понимать, – Саске ударил раскрытыми ладонями в стол, навис над Теккой. – Ты постоянно пичкаешь меня уклончивыми разговорчиками о неправоте Итачи и единстве всех остальных членов корпорации. И ни разу не объяснил, в чём заключается неправота моего брата.
- Саске, послушай…
- Нет, это ты послушай. Вы все говорите одно и то же, как запрограммированные. Итачи куда-то влез и что-то там нашёл. А мне не обязательно знать, куда он влез? Может, я тоже влезу, вы и меня выкинете.
- Ты сразу всё услышать хочешь? – Текка оставался спокойным. Он даже жёстче Итачи реагировал на такие выкрутасы. Прав Итачи, он один относился к брату с чрезмерным терпением. Но неужели же все остальные так глубоко ошибались? Нет, тут, что-то не вяжется.
- Да, я сразу всё услышать хочу, – отрезал Саске, выпрямился, но от стола не отошёл.
- Ладно, – Текка изменил положение. Ему даже ногу с ноги пришлось скинуть, чтобы до телефона на столе дотянуться.
Саске чувствовал себя победителем. Не думал, что удастся настолько легко, рассчитывал на очередную порцию сказочек с обоснованием «так надо для общего блага». Однако любой человек… да и не только человек… имеет право знать, ради какого такого блага он переступает через себя. А Саске, не обладая терпением брата, уже дня три кипел от негодования. В довершение несчастий, эта стерва… этот Наруто при последнем телефонном разговоре послал куда подальше и трубку швырнул. Посоветовал самому разбираться со своими проблемами. В тот момент Саске и в самом деле подумал о наркоте. Если разик уколется, стрева… стервец не отвертится, снова будет носиться с ним, как с ребёнком.