Тускло поблескивают районы вечной мерзлоты.
- Благодать-то какая! - восклицает полковник.
- Жаль только, выпивка осталась дома, - откликается Митя.
Но дядя уже громко выкрикивает:
- Братский привет мужественному народу Вьетнама! Руки прочь от социалистической Кубы! Да здравствует нерушимое единство стран - участников Варшавского блока!
- Бей жидов, спасай Россию! - откликается Митя...
Приземлились они в два часа ночи. Над дядиным подъездом желтела тусклая лампочка. Черный кот независимо прогуливался возле мусорных баков.
- Ну, прощай, - сказал Берендеев, вынимая ключи.
- То есть как это? - растерялся племянник. - Вы шутите! Вместе космос осваивали, а я теперь должен спать на газоне?!
- Здесь чисто, - ответил ему Берендеев, - и температура нормальная. Июль на дворе. Ну, прощай. Кланяйся русским березам!
Тяжелая, обитая коленкором дверь - захлопнулась.
Несколько минут Чирков простоял в оцепенении. Затем обхватил свою левую ногу. Вытащил зубами из подметки гвоздь, который целую неделю язвил его стопу. Нацарапал этим гвоздем около таблички с дядиной фамилией короткое всеобъемлющее ругательство. Потом глубоко вздохнул, сатанински усмехнулся и зашагал неверной дорогой.