С одной стороны, Максима так и подмывает щёлкнуть по этому розовому носу.
С другой – затолкать мелкого обратно в нору и надёжно закрыть за собой выход.
Но постепенно, пост за постом, Максим замечает, что уже не столько пытается реализовать в игре свою разбушевавшуюся фантазию, сколько раззадорить Джефа, заставить его соблазниться, раскрыться, переступить порог своего страха. И тот действительно соблазняется и раскрывается. Его посты становятся всё откровеннее, но не грязнее и извращённей – нет, Джеф не пытается притвориться прожжёной дыркой, искушённой во всех видах плотских удовольствий, вместо этого он почти открыто признаётся в своей неопытности. Быть может, даже не осознано. Словно расслабившись и перестав контролировать каждое слово, чтобы не выдать незнание многих вещей.
И однажды Максим просыпается от кошмара. В этом кошмаре его Джеф засовывает в себя искусственный член. Казалось бы – очередной эротический сон, но почему-то резкое неприятие и недовольство заставляют Максима проснуться посреди ночи.
«Я не хочу, чтобы его кто-то трахнул.
Даже если он сделает это сам с собой».
Навязчивая мысль преследует Максима до утра. А потом целый день. А через неделю он выбивает себе командировку в Ярославль.
«Мой. Он только мой. Он обязательно станет моим».
Про свадьбу, на которую опоздали (спешл)
****
– Зая! Позвони, закажи ещё семь ящиков водки и два с вином!
Крик доносится из распахнутого окна огромного дома, больше похожего не на современный коттедж, а на древнюю усадьбу, и разносится по двору, заполненному людьми (но не то чтобы слишком тесно): некоторые задирают головы к окну, другие оборачиваются к одетому в чёрный старомодный сюртук парню у ворот. Но когда тот в ответ на крик просто поднимает руку, даже не повернув головы, любопытные взгляды рассеиваются, и народ с легкомысленными усмешками возвращается к прерванным занятиям: установке мангала, наблюдению и руководству этим процессом или просто распитию спиртных напитков под раскидистыми тенями старых вишен.
А между прочим, парень, так быстро оставленный без внимания – один из главных виновников торжества, ради которого все и собрались. Зовут его Женя Самойлов (для друзей Жека) – сегодня (не далее чем два часа назад), он превратился в женатого человека, кричала же ему только что новоиспечённая жена, Юля – тоже уже два часа как Самойлова.
Вот так, на весь честной народ и "Зая"…
Вообще, торжественный день выдался тот ещё: сначала сломалась одна из заказанных машин, потом жениха заставили пройти буквально по всем кругам ада, задавая самые каверзные вопросы про невесту… когда же они наконец-то добрались до загса – с какого-то ляда пошёл дождь! Но слава богу, быстро кончился, а этого посёлка, где родители новобрачных арендовали усадьбу для празднования, похоже, коснулся лишь краем, смочив листву и заполнив воздух озоном да свежим запахом зелени.
– Алло, здравствуйте, это Самойлов беспокоит.. да-да, у которого свадьба… Спасибо. Нам бы ещё водки и вина – сможете подвезти? Конечно, в течении пары часов устроит…
Собравшись уже спрятать телефон в карман тесных, сшитых на заказ старомодных брюк, Жека замечает очередное такси: не все гости следовали за новобрачными от дома невесты, кое-кто смог или захотел присоединиться к торжеству позже – и обязанность встречать их легла на плечи жениха.
Вот, казалось бы, свадьба – праздник для него и Юли, так почему же празднуют все вокруг, кроме них самих?
Причём Юле то помогает мать, а вот отцы и мама Жеки уже давно слились с толпой поддатых гостей…
Наконец такси останавливается за воротами. Задние двери машины открываются почти одновременно, и лучи уже катящегося к закату солнца освещают двух ступивших на ещё влажный асфальт молодых людей: один из них – очень высокий и широкоплечий, одет в тёмно-синюю, почти чёрную, шёлковую рубашку и элегантные брюки, сужающие к низу и оставляющие открытыми щиколотки; второй же – раза в два ниже, на нём белая футболка с серым принтом, очень лёгкий пиджак светлого песочного оттенка и такие же бриджи, едва доходящие до середины голени.
Обоих гостей можно принять за моделей, только что спустившихся с подиума. Особенного того, что выше. Но Жека-то знает – никакие они не модели, а обычные…
– Кхм… приехали?
Его вопрос обращён скорее с щуплому гостю в белом, но как Жека и ни старается, а проигнорировать возвышающуюся за этим парнем гору никак не получается, особенно когда эта гора словно невзначай опускает руку на плечо своего спутника, будто заявляя: «Моё!»
– Привет, Жека. Извини, что не приехали в загс… Мне показалось, это будет не совсем уместно.
Его бывший одноклассник и бывший коллега говорит сбивчиво, без особой уверенности – похоже, нервничает. И тем самым помогает Жеке несколько расслабиться.
– Ха! Алекс, тебе ли беспокоиться об этом?!
Но едва жених вскидывает подбородок, как неожиданно встречается взглядом с Максимом – высоким мужчиной в тёмном – и тут же опускает глаза. Жеке совершенно не хочется вспоминать обстоятельства их знакомства, но как бы там не было, Максим этот – парень Алекса. Да-да, в *том самом* смысле… а ещё обладатель весьма увесистых кулаков и взрывного характера, о чём, кстати, довольно сложно догадаться по вечно каменному лицу…
– Поздравляем с женитьбой.
Когда эта скала внезапно протягивает Жеке конверт, тот невольно отступает на шаг и в течении нескольких секунд пялится на матовую бумагу, украшенную кокетливым розовым цветком из блестящей ткани… но всё же принимает подарок и дежурно благодарит, параллельно начиная аккуратно прощупывать хрустящее содержимое на предмет толщины и плотности.
И вдруг расплывается в широкой улыбке:
– Что же мы топчемся у ворот? Проходите, гости дорогие! – Жека радушно обводит двор рукой. – Вон там у нас шашлычки скоро будут жариться, а в доме столы накрыты, тамада…
Заметив странный взгляд Алекса, устремлённый на уже задымившийся мангал, жених спотыкается на середине фразы, но почти тут же снова хмыкает:
– Да, пацаны тоже тут. Но не боись – я перетёр с ними, проблем не будет.
Почему-то эта информация заставляет Алекса вздрогнуть и уставиться на Жеку непонимающе, а потом снова перевести взгляд в сторону мангала, окружённого тремя парнями в безформленных холщовых штанах и таких же рубашках серо-коричневых оттенков.
– Не знал, что у вас маскарад… – выдавливает улыбку Алекс.
Жека же равнодушно пожимает плечами:
– Да просто типа тематические наряды в стиле XIX века… Юлька придумала! Видишь что на меня напялила? Но не тушуйся, половина гостей болт забила на её придумку, – вдруг голос жениха понижается, и тот добавляет уже без улыбки: – В общем, я рад, что вы пришли. Располагайтесь. Только не напивайтесь.
Подобное пожелание может показаться странным, особенно гостям на свадьбе, но у Жеки на счёт прибывшей парочки свои соображения: ведь одному из них алкоголь прямо противопоказан (Алекса срубает с одного глотка чего покрепче), а второму… этот и в трезвом-то виде способен разнести двухкомнатную квартиру в щепки, а что он сотворит с особняком в пьяном – Жеке даже представлять не хочется.
– Посмотрим, – многозначительно отвечает ему этот второй.
И приобняв свою пассию за плечи, наконец-то направляется во двор.
Жека же незаметно выдыхает. А завидев очередное такси, вновь растягивает губы в пусть и поблекшей, но всё ещё вполне искренней улыбке.
****
– Ты как?
– Норм, – Алекс отступает от Максима на пол шага, но этого достаточно, чтобы рука с его плеча съехала. – Видишь тех парней? Это мои… бывшие одноклассники.
Язык не поворачивается произнести "друзья". Алекс и раньше-то делал это крайне редко, а теперь, когда всю прошлую жизнь словно отрезало – даже не уверен, стоит ли вообще к ним подходить.