Во дворце Мередан не терял времени даром: ухаживая за козой принца, он в то же время не забывал глядеть по сторонам, слушал разговоры прислуги, подмечал нечаянно обронённые слова лордов, запоминал происходящие события.
Вот и сегодня, выгуливая козу в саду, он заметил советника, который, задумавшись, шел по дорожке и что-то бормотал про себя. Такой случай нельзя было упускать, поэтому коза была срочно водворена в загон, а Мередан, притаившись в кустах, подслушивал размышления Гириэна. И не пожалел об этом, ибо советник бормотал страшные вещи:
-Мало, мало гоблинов на войне убили. Больше надо, больше. Что же делать? Может, послать письмо Ур-Ситару с оскорблениями? Он обидится и пойдёт на нас в наступление, а мы соберём побольше зелёных и бросим ему навстречу, пусть рубит. Да, это идея! Пойду подготовлю письмо.
Советник заторопился во дворец. Мередан, услышав про столь чудовищный план, был в шоке. Он понял, что должен немедленно предупредить Генштаб о провокации. К счастью, завтра подоспел его законный выходной, который ему давали раз в неделю, после обеда. Полдня было в его распоряжении, и он мог отдыхать, как ему вздумается, при условии, что на следующее утро он будет в состоянии приступить к своим обязанностям.
Так что с утра и до обеда Мередан сделал свою работу, затем загнал козу в её личные апартаменты и отправился в город. Он знал, что найдёт Дарана в таверне "Одноглазый тролль", и не ошибся. Товарищ сидел за столом и потягивал пиво, поглядывая по сторонам. Увидев друга, он замахал рукой, приглашая его присоединиться к нему, что тот и сделал. Заказав другу пива и солёных лепёшек на закуску, он спросил:
-Как дела, товарищ?
-Даран, нужно срочно послать связного в Генштаб. Вчера я узнал, что советник задумал грандиозную пакость: он готовит письмо Ур-Ситару с оскорблениями. Гириэн рассчитывает, что прочитав письмо, повелитель драконов обидится и пойдёт в наступление на нас, а он тем временем соберёт побольше гоблинских отрядов и бросит их навстречу драконам, чтобы те побольше наших убили. Срочно извести об этом Мулина, хоть сам иди.
-Не бойся, брат, в этом нужды нет. Несколько дней назад ВВП прислал нам в помощь ещё пятерых ребят, так что одного из них я сегодня же и отправлю. Такую весть надо доставить срочно! Так что ты сиди тут, отдыхай, можешь заказать себе ещё что-нибудь за мой счёт, а я побежал.
Оставив друга в таверне, Даран со всех ног кинулся домой. Там в это время был только один - Десятый, вот его Даран и отправил к Мулину, наказав доставить донесение быстро, срочно и нигде не задерживаться. Десятый, соображая, насколько важное это дело, отправился в путь, не мешкая. Мередан, посидев ещё немного и плотно поужинав, отправился обратно во дворец, а Даран - домой, где и встретился со своими помощниками. Марида, кстати, не возражала против увеличения числа квартирантов: дополнительный доход не помешает, да и жить веселее. Тем более, что мужчины попались нормальные, её не обижали, с непристойными предложениями не приставали.
Десятый продвигался быстро, так как горячая новость, сообщённая ему Дараном, прямо жгла ему пятки. Стараясь не попадаться на глаза имперским солдатам, он за несколько дней добрался до знакомой пещеры. Там его взору предстало странное зрелище: партийное начальство в полном составе какими-то непонятными инструментами ковыряло землю. Харгор выпрямился и, увидев его удивлённые глаза, объяснил, вытирая пот со лба:
-Картошку пропалываем.
Десятый не понял, но своё присутствие объяснил:
-Меня Даран прислал. Важное известие.
-Проходи в пещеру, отдыхай, мы сейчас.
Через полчаса, искупавшись в ручье и смыв с себя пот и грязь, весь генералитет собрался вокруг круглого стола. Его роль исполнял большой плоский камень, положенный на три поменьше, стульями служили несколько небольших круглых камней. Мулин приказал Десятому:
-Рассказывай!
Десятый выложил всё, что передал Даран. Все задумались: надо было срочно известить об этом Повелителя, пока не случилась беда. Придётся сейчас же отправлять связного к Брагуту. Десятого накормили и отправили отдыхать, а на фронт отправился Первый.
Выбрав время так, чтобы появиться ночью в расположении отряда, он спрыгнул в уже знакомый ему окоп и передал сообщникам всё, что велел Мулин.
-Ну что ж, Ахти, давай, срочно дуй к драконам. Дело не терпит.
Ахтар и сам это понимал, поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, тут же пополз по знакомому пути. Свалившись в окоп друга, он приветствовал его крепким рукопожатием.
-Ты как нельзя вовремя, - сообщил ему Ур-Ангар. -Сегодня ко мне приходил командир и сказал, что Повелитель согласен встретиться, но ему опасно появляться в Гардарахе: имперцы сразу же схватят его. Поэтому он предлагает вам самим посетить его. У него есть небольшой домик на границе, там он будет вас ждать. С нашей стороны препятствий никаких не будет, берегитесь только имперцев. Согласны?
-Я думаю, наши согласятся, - сказал Ахтар. -Ты теперь вот что своим передай: советник Гириэн собирается послать письмо Повелителю с оскорблениями. Он хочет, чтобы тот разозлился и двинул на нас свою армию, а наш император соберёт побольше гоблинов и подставит их под удар, чтобы убили побольше. Пусть Повелитель не реагирует, это - чистой воды провокация.
-Понял. Сейчас же схожу к командиру. Давай, друг, я побежал, мешкать нельзя.
Друзья опять обменялись рукопожатием и разбежались: Анги направился к Ур-Сагрину, а Ахти вернулся на свои позиции. Он передал Первому слова дракона о встрече, отчитался о выполнении наложенной на него миссии, и пошёл спать, а связной сразу же тронулся в путь. В штабе с нетерпением ожидали его возвращения. Вернувшись, он доложил о выполнении и пошёл отдыхать, а Десятый немедленно отправился в столицу.
Наутро мы собрались за столом и стали обсуждать все известия, полученные в последнее время. Обсуждение шло бурно, но действенно. И вот тут пришла беда, откуда не ждали. На пороге внезапно появился Шестой, который был в столице с Дараном и Мереданом, и выдохнул одно слово:
-Беда!
У меня похолодело в груди, и непослушными губами я произнёс:
-Говори!
-Нас раскрыли.
-Но как?
-Девятый познакомился с одним гоблином. Тот рассказал, что ненавидит императора, хочет его гибели. Девятый сказал ему о тайной организации, готовящей заговор против императора, а оказалось, что этот гоблин - императорский шпион Гапанэль. Он всё рассказал советнику, и Девятого схватили. Восьмой видел всё это, он шёл к Девятому на встречу, но не успел. Он успел заметить, как офицер стражи вручил Гапанэлю деньги, когда Девятого увели. Теперь император знает, что против него готовится выступление. По всей стране разосланы шпионы и солдаты с приказом поймать заговорщиков.
-Понятно. Иди к ребятам, а нам надо поговорить.
Шестой ушёл, а я в отчаянии стукнул кулаком по столу:
-Ну я же говорил: строжайшая конспирация! Всех проверять, прежде чем рассказывать! Как можно быть таким неосторожным!
-Теперь уже поздно: что случилось, то случилось, - рассудительно произнёс Мулин. -Давайте думать, как быть дальше.
-Всех предупредить о том, что нас раскрыли, и потребовать усилить осторожность, - убеждал Оглар.
-Я согласен, но нам ещё на встречу с драконом идти, а имперцы настороже.
-А кто вообще на встречу пойдёт?
-Да все и пойдём.
-Нет, Оглар, ты не пойдёшь. Ты останешься здесь, мало ли что: может новые известия придут, может что решить надо будет. На встречу пойдём мы с Мулином.
-Ну тебя, Харгор, точно сразу схватят: ты же не похож ни на гоблина, ни на эльфа. Подумают, что ты молодой дракон, они ведь все сейчас в человеческом облике.
-Значит мне надо так изменить свою внешность, чтобы я не отличался от вас.
На том и решили. Трифон поделился со мной одеждой и сгонял в Тармун к Милинде. У хозяйственной сестрицы нашего ВВП нашлась и зелёная краска. И вот меня стали превращать в гоблина. Сразу скажу, что это был долгий и трудоёмкий процесс, и в нём принимало участие всё дееспособное население нашего городка. Результат оправдал наши усилия - из воды на меня смотрел щуплый мальчишка - гоблин, а рядом возвышался зелёный дядя - Мулин. Дело осложнялось тем, что имперцам были известны приметы Мулина. Девятый на допросах держался стойко, но к нему применили пытки, и он не выдержал: назвал и имя вождя, и его приметы. Затем император, лично наблюдавший за пытками, сказал, что на следующем допросе от него будут ждать точного местонахождения лагеря мятежников, и чтобы он подумал над этим вопросом, если хочет жить, хотя бы и в тюрьме. Девятый испугался, что опять не выдержит пыток и выдаст и лагерь, и даже Харгора, поэтому в камере он покончил с собой. Все эти вести из столицы поступали к нам постоянно, поэтому мы и оставили комиссара в лагере быть в курсе событий и держать руку на пульсе.