«А что Маша делала утром?» – уточнила журналистка.
«Да ничего, просто отдыхала, – ответил отец. – Сидела на подоконнике, читала стихи», – камера выхватила томик с позолотой на обложке.
«В течение одного часа произошло несколько… трагических случаев. Вы не замечали новых знакомств, новых людей в окружении дочери? Или вот этих погибших?» – спросила корреспондентка.
«Она девочка общительная, но – нет, – уверенно замотал головой отец. – Сейчас ещё зачёты, экзамены. Все знакомства – просто помахать рукой прохожим… У нас с матерью со здоровьем плохо, в последние полгода одни болячки. Но если это кто-то подстроил, мы найдём его».
Дальше журналисты оказались на центральной площади. Фонтан продолжал игриво бить струями. Правее, за светофором, стоял грузовик. Номер и всё, что ниже него, тоже были размыты клеточками-мозаикой. В правом углу появилась фотография красивой женщины.
«Алина Сергеевна Вострецова любила здесь отдохнуть, – рассказывала журналистка. – Сегодня её тоже видели сидевшей на скамейке. Затем она подошла к дороге и шагнула под колёса большегруза. Погибшая работала врачом в перинатальном центре, была замужем, воспитывала ребёнка-инвалида. Семья осталась без любящей жены и мамы».
В кадре появились бледный мужчина и подросток, вжимавший шею в плечи и с недоверием смотревший на камеру, оператора и журналистку.
«Нет, я не верю, что Алина сама это сделала, хоть и есть запись, – мужчина прижал сына к себе. – Она слишком любила жить, слишком любила себя, чтобы всё оборвать. И слишком упряма, чтобы последовать чьему-то приказу».
«Этой ночью врач помогла появиться на свет двум замечательным карапузам, – продолжила журналистка. – Затем она планировала попить кофе с подругой и пройтись по магазинам».
Следующие кадры – рядом с кирпичной пятиэтажкой. На экране – уютная скамейка с чугунными ножками и завитушками по бокам. В правом углу – фотография симпатичного седоволосого старика. С трудом верилось, что трудовую жизнь он провёл на службе в тюрьме, а не на детских утренниках в качестве доброго дедушки Мороза.
«Здесь любил посидеть Игорь Валерьевич Макаров, – продолжила репортаж журналистка. – Мужчина давно на заслуженном отдыхе. Всю жизнь он проработал в системе исполнения наказаний, направляя на истинный путь тех, кто оступился. Оказавшиеся за решёткой помнят своего зама по воспитательной работе, его отеческое отношение к осуждённым. Говорят, что после своего освобождения они его навещали. В коллективе он пользовался уважением и недоднократно бывал награждён».
Камера показала скамейку с другого ракурса.
«Игоря Валерьевича видели на его любимой скамейке в последний раз. Как обычно, он вышел подышать свежим воздухом».
«Он улыбался, поинтересовался, как дела, – рассказывала соседка. – Я спросила, как его спина. Он пошутил, что до свадьбы заживёт. Внука собирался женить в следующем месяце».
«Чуть позже соседи заметили, что дверь в квартиру Макарова приоткрылась. Пожилой мужчина держал руку с ножом в горле. Спасти его не удалось, – продолжала журналистка. – Игорь Валерьевич жил в однокомнатной квартире. В новостройку он переехал, когда старый дом признали аварийным, а жителям предоставили новое жильё или денежную компенсацию. Макаров – многодетный отец, у него трое внуков. Жена умерла около десяти лет назад. По словам родственников погибшего, их отец и дед был рьяным противником суицида. Они не верят, что их родной человек мог самовольно уйти из жизни».
Теперь камера показывала телефон. В титрах было указано, что на громкой связи сын погибшего – Илья Игоревич.
«Мы намерены добиться правды. Отец не мог сделать этого с собой. Он всегда осуждающе относился к самоубийцам как к слабым людям. И у него не было повода резко изменить точку зрения».
«Давно вы виделись с отцом?» – спросила журналистка.
«Мы больше перезванивались. Но в предстоящие выходные планировали выбраться на семейные шашлыки…»
Камера переместилась к следующему дому, добралась по окнам до седьмого этажа.
«Выпускница Марина Соколовская выпила все таблетки, какие нашла в доме», – на фоне окон появился снимок молоденькой девушки, похожей на ангела.
«Она сдала все экзамены, – рассказывала мама с чёрной повязкой на волосах. Возле глаз постоянно мелькал белый без рисунка платочек. – Некоторые результаты уже сообщилии – очень хорошие, больше восьмидесяти баллов. Планировала поступать на юридический. Говорила, что только так сможет доказать свой боевой дух».
«Что Марина делала в тот день?» – спросила журналистка.
«Она предупредила, что пошла подышать свежим воздухом. Вечером мы планировали поездку по магазинам, выбирать ей платье и туфли для выпускного. С подготовкой к экзаменам было не до нарядов, – мама недоумевающе пожала плечами. – В голове не укладывается, что она это с собой сделала».
«Может быть, она вступала в какие-то группы в соцсетях?»
«Я поняла, о чём вы говорите. Если Мариша случайно и натыкалась на «группы смерти», то не была такой глупой, чтобы выполнять чужие задания. Я уверена, что она бы придумала что-то в ответ зачинщикам этих групп. Такой была моя дочь».
Теперь камера оказалась на берегу реки, невдалеке от нового микрорайона.
«Пятая жертва – Евгений Мокрецкий, – продолжала журналистка. В кадре улыбалось лицо в шляпе, нахлобученной чуть набок. – Молодая пара отдыхала на берегу, когда совсем близко от них послышался шум. Парень с девушкой не поняли, что происходит. А когда обнаружили молодого мужчину, то он был уже повешен на дереве».
«Мы пытались его спасти, – прижимаясь к Андрею, рассказывала Лилия. – Сначала был треск веток. Мы решили выяснить, что происходит. Увидели, как он… висит… и не двигается. С трудом сняли. – Оператор показал гипс на её правой руке. – Врачи приехали, тоже пытались откачать, но он… умер», – девушка уткнулась в грудь своему парню.
«По пути на берег Евгений зашёл в гипермаркет и купил несколько мотков верёвки», – продолжала журналистка.
В кадре появились знакомые стеллажи местного магазина. Пухленькая девушка-консультант стала показывать на товар:
«Он попросил помочь выбрать самые плотные верёвки. Взял несколько упаковок, – рассказывала продавец. – Потом направился вотдел, где продаются шампуни и мыло».
«В каком настроении он был?» – спросила журналистка.
«В приподнятом. Он пританцовывал и напевал, – растерялась продавец. Вот так», – и она попыталась изобразить узнаваемые Романом движения.
«Молодой мужчина женился полтора года назад, удочерив и усыновив детей своей новой возлюбленной», – продолжила телевизионщица.
В кадре возникли перепуганные девочки и мальчик, которых обнимала молодая женщина. Старшей девочке было лет двенадцать, вторая – года на два или три младше, а брат собирался пойти в первый класс.
«У нас всё было хорошо. Никаких ссор, разногласий, угроз, – рассказывала молодая женщина. – Он был добрым и весёлым человеком. Любил детей, даже очень. Относился к ним как к родным».
«Могли ли его убить или заставить с собой сделать это?»
«Нет, что вы! Врагов у Жени не было. Он умел дружить, помогать, поддерживать. Убивать или заставлять – просто не за что».
Камера показала крупным планом автомобиль следственного комитета.
«По всем пяти случаям ведётся доследственная проверка, по результатам которой будет принято процессуальное решение, – сообщил высокий худощавый мужчина с глубокими ямочками на щеках. В титрах – подпись: "Старший следователь следственного комитета Алексей Стрижов". – Пока преждевременно делать выводы. Следствие рассматривает разные версии».
«В том числе убийства?» – уточнила журналистка.