- Я хотел уехать в какое-нибудь место, где не говорят о фермах. Ведь
здесь их, кажется, нет?
- Таких, к каким вы привыкли, нет, -отвечалэксконсул.-Искусства
земледелия здесь не существует. Во всей Анчурии никогда не видели ниплуга,
ни жнейки.
- Вот это страна как раз по мне, - пролепетал консул и мгновенно уснул.
Веселый фотограф продолжал дружить с Джонни,несмотрянаоткровенные
обвинения в том, чтоэтоякобывызваножеланиемабонироватьпостоянное
кресло в излюбленном убежище - на задней веранде консульства; Но будь тоиз
эгоистических или, напротив, из дружескихпобуждений,Кьоудобилсяэтого
завидного преимущества. Почти каждый вечер друзья располагались наверанде,
подставив лицо морскому ветру, задрав пятки на перилаипридвинувпоближе
сигары и бренди.
Однажды они сидели там, изредка перекидываясь словами, таккакбеседа
их замерла под умиротворяющим влиянием изумительной ночи.
Светила огромная, полная луна,иморебылоперламутровое.Замолкли
почти все звуки, воздух едва шевелился, город лежал усталый,ожидая,чтобы
ночьосвежилаего.Нарейдестоял"фруктовщик""Андадор",пароходной
компании "Везувий"; он был уже доверху нагружен и должен был отойти вшесть
часов утра. Берег опустел. Луна светила так ярко, что с верандыможнобыло
разглядеть камешки на берегу, поблескивающие там, где на них набегаливолны
и оставляли их мокрыми. Потом появился крошечный парусник, он медленношел,
не отдаляясь от берега, белокрылый, как большая морская птица. Он шелпочти
против ветра, отклоняясь то вправо, то влеводлиннымиплавнымиповоротами
напоминавшими изящные движения конькобежца.
Вот он, волей матросов, опять приблизился к берегу, на этотразпочти
что напротив консульства, и тут с него долетели какие-то чистые и непонятные
звуки, словно эльфы трубили в рог. Да, этомогбыбытьволшебныйрожок,
нежный, серебристыйинеожиданный,вдохновенноиграющийзнакомуюпесню
"Родина, милая родина".
Сцена была словно нарочно создана для страны лотоса.Ощущениеморяи
тропиков, тайна, связанная со всяким неведомым парусом, ипрелестьдалекой
музыки над залитой луною водой-всечаровалоибаюкало.ДжонниЭтвуд
поддался очарованию и вспомнил Дэйлсбург; ноКьоу,кактолькоунегов
голове созрела теорияотносительноэтогонепоседливогосоло,вскочилс
места, подбежал к перилам, и его оглушительный оклик прорезал безмолвие, как
пушечный выстрел:
- Меллинджер, э-хой!
Парусник какразповернулпрочьотберега,носнегоотчетливо
донеслось в ответ:
- Прощай, Билли... е-ду до-мой, прощай!
Парусник шел к"Андадору",Очевидно,какой-топассажир,получивший
разрешение на отъезд в каком-то пункте дальше по побережью, спешил захватить
фруктовое судно, покаононеушловобратныйрейс.