Я закончил трудиться довольно поздно и по пути в свою каюту зашёл в столовую. Надо было попить чего-нибудь, а то я чувствовал себя совсем высохшим от напряжённой работы. За одним из столиков полулежал Клаудио Тарделли, наш механик-энергетик. В его обязанности входило решение вопросов, связанных с двигателями, воздуховодами, да и вообще с работой всей системы жизнеобеспечения нашего корабля. Судя по всему, сегодня у мужчины был трудный день, и он под конец работы позволил себе немного расслабиться. Думаю, он принял как следует, поскольку даже не повернул головы в мою сторону, когда я вошёл в столовую. Через минуту Клаудио всё-таки сообразил, что кроме него в помещении есть кто-то ещё, и обрадованно промямлил:
– О, Анатолио! – механик любил называть меня на итальянский манер. – Это ты! Как дела?
Я налил себе грейпфрутового сока из автомата и сел на высокий стул у барной стойки.
– Да ничего, старина. Всё ещё не верится, что совсем скоро придёт конец нашему грандиозному мероприятию.
– Точно, вот уж отметим так отметим! Я хочу на годик смотаться на Луну, давно не был в тамошних парках, возьму сынка и махну в отпуск сразу по прилёте на Землю.
– На годик? – переспросил я. – А как же следующий полёт к NERO? Он ведь уже через полгода после возвращения должен начаться, насколько я знаю.
Клаудио громко икнул и откинул рукой со лба назад длинную, вечно свисающую чёлку. Очень редко пятидесятилетний механик забирал свои чёрные волосы в хвостик – только, видимо, под хорошее настроение. Сейчас же ситуация была рядовой, будничной, поэтому итальянец, как обычно, особо не заморачивался, чтобы опрятно выглядеть. Да и, действительно, женщина на корабле оставалась теперь всего одна, да и та – чужая жена.
– Эй, парень, не знаю, как ты, но я планирую отдохнуть. Неужто тебе не хватит заработанных за этот полёт денег? Мне лично – вполне себе.
– Постой, – удивился я, – тогда кто же будет механиком-энергетиком? Я думал, весь наш экипаж повторит полёт.
Клаудио, похоже, уже совсем размяк от усталости и выпитого втихую вина (узнай об этом капитан, итальянцу пришлось бы несладко), так как начал клевать носом и терять нить разговора. Он зевнул, медленно поднялся на ноги и, слегка покачиваясь, побрёл к выходу. На ходу техник бросил мне через плечо:
– Вообще говоря, у меня в контракте нет никаких условий о повторном полёте.
Я уже было решил, что наш разговор окончен, и продолжил пить свой сок, как вдруг в дверях Клаудио остановился и повернулся ко мне.
– Кстати, есть у меня дружок, он работает в Стратегическом бюро Министерства космического развития Земли. Как-то мы с ним сидели в баре, так вот, что-то он рассказывал про то, что их отдел разрабатывает детали полёта к NERO. Вроде речь шла о 2780 годе. Так что не знаю, о каком полёте через полгода ты мне тут поёшь, но я до 2780-го ещё успею отдохнуть, если вообще ещё буду в силах работать, а то спишут на раз-два по возрасту, мне-то ведь не двадцать, как некоторым!
Итальянец хрипло рассмеялся, махнул мне на прощание и, развернувшись, медленно вышел из столовой.
Я остался один и нахмурился. Что-то не сходилось. Клаудио сказал про 2780 год, но ведь сейчас 2718-ый! А мне говорили про то, что вторая экспедиция должна войти в созвездие NERO-2675 примерно через год после первой. Ну да, запаса ресурсов для семейных пар, спустившихся из космоса в неизвестные доселе миры, надольше не хватит, для продолжения начатого после проведённых начальных исследований им потребуется более сложное оборудование, новые роботы-помощники, да и запасы воды, одежды и продовольствия, наконец! Где же правда? Может, полупьяный техник что-то перепутал? Похоже, что так.
Я налил себе ещё стакан сока, выпил его, погрыз витаминизированных сухарей, намазанных паштетом из гусиной печёнки, и отправился в свою каюту, на двери которой висела табличка с надписью «Анатолий Трефилов. Пилот-инженер». Нужно поспать, завтра трудный день.
3
Меня разбудила органная музыка Баха, которую я обычно использовал в качестве мелодии будильника. В мозг ворвались мощные аккорды, не проснуться от которых мог только самый отъявленный соня, будучи глухим, да и то сильно перепивший накануне. Бах всегда действовал на меня позитивно, подпитывал энергией, давал силы подняться с койки с утра и настраивал на новые свершения.
Конец ознакомительного фрагмента.