-А вы что, своровали что-то? — почти жалобно спросила она.
-Нет, конечно же, — фыркнула Эмили, демонстрируя девушке пустые руки.
Та тихонько перевела дух. Уже хорошо, так как участвовать во всяких бандитских разборках не хотелось от слова очень. А вообще, надо выбираться из этой тюрьмы и пытаться опознать собственную личность. Но как? У ворот девушка уже была, такие разве что кучей огромных таранов прошибать надо было, а даром разбивать мутные стёкла и взламывать замки она не обладала. Она вообще как-то не думала, что однажды попадёт в тюрьму!
Они вошли в знакомый дом, дверь которого явно разнообразия ради была открыта. Блондинистого стима не наблюдалось. Эмили юркнула в соседнюю комнату и вернулась с креслом, в которое немедленно уселась с блаженной улыбкой на лице. За что немедленно удостоилась мрачного и завистливого взгляда Юлианы, мечтавшей о сне в мягком кресле. А лучше в кровати.
-Кстати, а зачем вы вообще в тот дом лазили? — поинтересовалась девушка, так как в гости ходить таким образом по крайней мере странно.
Оставалось два варианта — либо специфическое чувство юмора, либо её напарники чокнутые. Медленно, но верно Юлиана склонялась ко второму варианту.
-Добавили кое-что в колодец, из которого они пьют, — сонно ответила Эмили, доставая из кармана шорт пузырёк и протягивая его Юле.
Та повертела колбочку в руках. Она казалась пустой за исключением пары тёмных, тягучих капель на самом донышке. И вряд ли это был безобидный черничный сок или что-то типа того. Девушка спросила, готовая в любой момент отбросить пузырёк:
-Что это?
-Да так, — дёрнула Эмили уголком губ, — просто средство для сна. Главное, не переборщить, а то сон этот может оказаться вечным. А в пузырьке очень сильный концентрат этого средства.
Юля с ужасом посмотрела на собеседницу. Неужели они не воры, а убийцы?!
-Чего пялишься-то? — Эмили истолковала реакцию напарницы по-своему. — Ну да, я жила на границе с алхимами и в этих штуках кое-что понимаю. Но самих алхимов ненавижу. Встречу одного — придушу, встречу нескольких или даже армию — тоже. Даже если меня тоже отравят.
В голосе и глазах Эмили словно жгучий яд плескалась такая ненависть, что Юлиана отшатнулась и наступила Джозефи на ногу.
-Смотри куда идёшь! — взвыл он.
-Я думала, ты немой, — удивилась гетерохромка.
-Горло простудил, — и правда, в голосе Джозефи присутствовали хрипящие нотки.
Юлиана вспомнила, какая жара была днём, но интересоваться причиной болезни не стала. Её занимало другое:
-Вы что, кого-то отравили?!
-Ты глупая? — спросила Эмили со вздохом. — Какой-то флакончик на целый колодец! Правда, не один, несколько… Короче, на следующий день там будет настоящее сонное царство. Нам этого и надо. Тогда мы их действительно обокрадём. А теперь дай поспать и сама прикорни где-нибудь, завтра важный день.
====== Глава 9.Спасение гетерохромной. ======
К чести Санта-Марият следует отметить, что выход из положения она нашла довольно быстро. Пусть и не оригинальный, пусть и расточительный… За несколько серебрянок Гакрат подобно кроту буквально зарылся в бумажную кучу. Поняв, что мальчик потерян для общества, Санта-Марият решила удалиться, не забыв, впрочем, попросить уведомить её в случае нахождения важной информации.
И вот она прогулочным шагом направлялась в сторону Кольца, прижимая к себе одной рукой несколько багетов для Токена и пару слоек для сладкоежки Хельги. Продукты для себя любимой покачивались в отдельной сумке. Однако на пути старушки возникла неожиданная преграда.
Преграда эта имела вид дородной женщины с брезгливым лицом. Её сильные руки не знали женской работы — такой как стирание одежды или тряпки, мытьё полов, приготовление еды. Зато почти все руки были в мозолях от меча. Но что ещё ожидать от дочки обнищавшего рыцаря?
Куколка коротко кивнула Санта-Марият и сухо произнесла:
-Ну, привет, старушка.
-И тебе не хворать, — благожелательно отозвалась та и склонила голову набок.
Женщина поморщилась. Холодно блеснули в свете Сантера её тусклые глаза. Тусклые, но гетерохромные. В мешочках на поясе глухо постукивали драг о друга мелкие металлические предметы.
-Что-то случилось? — прервала повисшую паузу Санта-Марият.
Куколка, которая всё это время нервно покусывала губы, явно не зная как начать разговор, решительно выпалила:
-Что за гетерохромная была у тебя в гостях?
-А ты-то откуда знаешь? — не сводя глаз с рук женщины, удивилась Санта-Марият.
Пальцы Куколки скрылись в одном из мешочков, их обладательница усмехнулась:
-Слухами наш город полнится, — доставая маленькую дробинку и взвешивая её в ладони, произнесла женщина.
-А ты их собираешь? — в мягком голосе старушке предостерегающе звякнули металлические нотки. — Похоже, случай с Полтергейстом тебя хоть чему-то научил.
-Вот как? — спросила Куколка и с тихим вздохом сунула дробинку в рот, начиная её пережёвывать. — Похоже, мне придётся заставить тебя ответить. Подумай, стоит ли молчать? Даю последний шанс.
Старушка деловито поправляла ворот блузки. Куколка проглотила дробинку и ринулась вперёд. Руку её покрывала железная броня. Женщина уже прикинула, что достаточно будет одного удара, вед при всём своём грозном прошлом Санта-Марият всего лишь зарвавшаяся старушка, пусть и спасшая однажды жизнь её, Куколки.
-Обожаю, когда меня недооценивают, — призналась пожилая женщина, уворачиваясь от удара и доставая из воротника небольшую колбочку с прозрачным жидким содержимым.
Его она вылила нападавшей прямо на обращённую в металл руку. Куколка ахнула от боли, отшатнулась, прижимая руку к груди. На её хвалёных гетерохромных глазах выступили слёзы. Пару секунд покачавшись из стороны в сторону, женщина резко развернулась и убежала в сторону своего нового дома.
Старую её крышу над головой уже давно отремонтировали, но женщина наотрез отказалась возвращаться, устроив настоящую истерику. Глядя на шрамы на её руках и ногах и вспоминая то происшествие, Санта-Марият думала, что отчасти понимает Куколку. Но сейчас она размышляла о другом.
-Оставить или не оставить? — вслух спросила саму себя старушка, прикидывая, для чего ей может пригодится несколько капель кислоты.
Победила хозяйственность, и почти пустой флакончик вернулся на своё место.
-В конце концов, это память, — в голосе старушки мелькнула мечтательность, перед её внутренним взором всплыли перекошенные от ужаса и удивления лица алхимов.
Она вздохнула, покачала головой и продолжила свой путь. Уже во дворе в глаза ей бросился растянувшийся во весь свой огромный рост прямо на сырой земле Токен, из растрёпанных светлых волос которого торчала солома. Он мрачно смотрел своими синими глазами в небо и жевал травинку. По угрюмому лицу юноши Санта-Марият поняла — у того опять обострение плохого настроения, которое один жутко умный алхим назвал «депрессией в связи с воспоминаниями неприятных моментов из биографии». Что это значит, старушка так и не поняла, но умудрилась запомнить и этим фактом гордилась, мысленно в рамочке ставя его на огромнейшую полочку своих достижений. Полочка эта была любимым старушкиным уголком в собственном сознании, она буквально сдувала с неё пылинки и протирала тряпочкой. В реальности она в это время улыбалась настолько мечтательно, что действительно становилась похожа на уютную добренькую бабульку, которой не хватало разве что пушистой кошки и вязания в руках.
Тем временем Токен покосился на своего капитана и буркнул:
-Хельга удалилась за какой-то гетерохромкой.
-Как ты со старыми людьми разговариваешь, — привычно пробурчала пожилая женщина. — Скормлю акулам, и не посмотрю, что лучший кок, пожалуй, во всём Абионе!
-И потом отравишься Хельгиной стряпнёй. Или от своей цингой заболеешь, — скривился Токенкентий, — так как никто другой коком у тебя работать не рискнёт.
Что правда, то правда. Хельга не любила готовить, и готовка не любила Хельгу. Как можно заметить, всё у них было взаимно. Сама Санта-Марият тоже не удосужилась научиться столь полезному умению, но её «шедевры» кулинарного искусства можно было есть хотя бы теоретически. А вот запросы у «прекрасных дам» да и у остальной команды были такие, что многие повара падали в обморок или выпрыгивали за борт. Или всё вместе.