– Половину слов не различить. Сколько лет этому документу? – полюбопытствовал Джонас, рассматривая ветхие листы.
– Порядка пяти сотен. Вот тут, – Айя указала на страницу, где заканчивался перечень ответственных за строительство людей, – говорится про источник пресной воды неподалеку от выбранного места. А вот тут, – она перевернула страницу, – про необходимость материала, что не потеряет прочность от постоянного нахождения в воде.
Джонас вчитался в слова, на которые указывала подруга. И действительно – Айя почти слово в слово процитировала абзац, после которого следовало указание о назначении Рамалиса Тихого зодчим.
– Я никогда раньше не слышал о храме на воде, – немного погодя сказал сын Драконов, чувствуя, как на него уставились две пары глаз. Лацерна окончательно проснулась.
– На континенте нет ни одного сооружения, которое будет пачкать пресную воду. Запрет на подобное строительство действовал и сотни лет назад, правда, к причалам и мостам не было столько требований, как сейчас.
– Откуда ты знаешь это? – сощурился Джонас. Айя лишь неопределенно пожала плечами, польщенная его замешательством. Принцесса опустилась на пол у подоконника, плечом задев хвост Лацерны. Дракониха недовольно зарычала.
– Я думаю… нет, уверена, что это мой храм.
– Собираешься идти к Медведям?
Принцесса замялась.
– В книге только сведения о заказе. В архивах Медведей наверняка есть и другие записи, если не о постройке самого храма, то хотя бы о его зодчем. Только вот, – Айя запнулась, – для медвежьей семьи я не самый желанный гость.
Повисла пауза. Молчание принцессы было до того красноречивым, что Джонас не выдержал и закатил глаза.
– Хочешь, чтобы я пошел к ним? Предположим, я напрошусь в гости. Думаешь, после угощений и вежливых бесед меня сразу проведут в семейных архив по первой просьбе? Понадобится серьезная причина, чтобы Медведи пропустили меня дальше гостевых комнат.
– Или хороший отвлекающий трюк… – пробормотала Айя, а потом громко добавила: – Я что-нибудь придумаю.
Неожиданно щелкнув по носу Лацерну, девушка ловко увернулась от ее челюстей и поднялась на ноги.
– Есть хочу, – объявила принцесса, открывая дверь. – Глен, передай на кухню, пусть принесут нам еды.
Джонас вытянул голову, рассматривая того, к кому обращалась принцесса. Сегодня вместо Долора ее сопровождал другой охранник – крупный мужчина с загорелым лицом и коротким ежиком пшеничных волос. Он был одет в форму королевской стражи с одним лишь дополнением – черными перчатками на руках. Старый обычай среди охраны монарших семей – слуга, переживший своего хозяина, таким образом соблюдает бессрочный траур по почившему господину. Хватало только одного взгляда на Глена, чтобы понять: он будет носить эти перчатки в память о старшем наследнике Орлов даже когда оставит службу в королевской страже.
– Долор опять уехал к Солнечным холмам? – поинтересовался Джонас.
Айя молча кивнула. В который раз Глубина вырвался из душащих его стен замка в родные края.
Принцессу не единожды злило то, что старик профессор отказывался проводить уроки за пределами школы. Повлиять на Альреса она не могла – все решения по поводу занятий принимались им односторонне и без права обсуждения. Сместить старца с должности Айя пыталась минимум трижды, но безуспешно – профессора ей назначил Совет служителей, и мать категорически запрещала вступать с ними в споры. Потому возможность уволить Альреса умерла еще в покоях королевы, а сама принцесса стискивала зубы покрепче и отправлялась на очередное занятие.
Задание не менялось: двадцать шаров, которые чудом не посещали ее в кошмарах, должны были оказаться выше своих стеклянных подставок. После чего профессор атаковал – каждый раз по-новому, заставляя принцессу «разделить» внимание. Если она выдерживала, добавлялось третье действие: одновременно удерживая шары в воздухе и отражая чужую атаку, Айя должна была наизусть декламировать стих. Чем длиннее и сложнее, тем лучше. Шары при этом запрещалось сдвигать и на полшага. Детская тренировка, сотням вариаций которой подвергают школьников на первом курсе.
Конец ознакомительного фрагмента.