Но кто ж мог знать, что «синие» его заметят? По его рассчётам, он не должен был попасться им на глаза. Однако где-то Аскер просчитался… И его видели. Значит, очень скоро за ним могут прийти, ведь теперь он — ненужный свидетель. И задерживаться здесь не стоит.
Натянув на голову капюшон и закинув СВД за спину, сталкер покинул территорию фермы.
***
Мы вышли из дома, где жил агент Синдиката, подготовивший гражданскую одежду, паспорта и пропуска. На мгновение нахлынули воспоминания о прошлом, когда можно было вот так свободно ходить, куда угодно, не боясь попасться милиции. Но поддельные документы в брезентовом рюкзаке, болтающемся на одном плече, служили напоминанием о содеянном и последствиях, которые повлекли за собой всё то, что мне довелось пережить в Зоне.
В небе мерцали звёзды. На землю смотрела полная луна, заливающая округу мертвенным светом. В Зоне увидеть чистое ночное небо и полнолуние — очень большая редкость.
— А я уж и забыл, какие ночи на Большой Земле, — тихо проронил Дербник. — Красиво… И всё равно, сколько бы ни уходил, буду раз за разом возвращаться домой.
«Домой»… А что дом для сталкера? Это ли равнодушное свинцовое небо? Это ли мёртвые многоэтажки Припяти? Это ли база родной группировки? Это ли постоянная опасность, постоянная возможность погибнуть?..
…Да.
— Разве не хочешь вернуться к родственникам? — спросила я, пока мы брели по неосвещённой просёлочной дороге к автобусной остановке.
— Нет никого здесь. Не осталось, — ровным тоном проговорил Дербник, и всё же при должном внимании можно было расслышать отголоски грусти. Многие из тех, кто идёт в Зону, потеряли кого-то близкого — ведь иначе ради родных не станешь рисковать жизнью, если не полный эгоист.
На остановке, продуваемой всеми ветрами, людей было мало. Только пожилая женщина в цветастом платье, с двумя большими сумками, да растрёпанный мальчишка лет двенадцати и его разговаривающая по телефону мать.
Вскоре со стороны деревни сверкнули фары. Рассеивающийся свет озарял дорогу и высокую траву, колышущуюся в такт лёгкому ветру. В отдалении темнел лес, выделяющийся на фоне ночного неба.
Подъехав к остановке, автобус затормозил. Как только распахнулись двери, немногочисленные «местные» потянулись в салон. Мы с напарником разместились на задних сидениях. Людей было мало: помимо тех, кто только что зашёл, в машине находился лишь парень лет девятнадцати, слушающий музыку в наушниках.
Подобрав припозднившихся пассажиров, последний на сегодня автобус поехал дальше по грунтовке, подпрыгивая на всех неровностях. Вскоре просёлочная дорога сменилась асфальтированной трассой, по которой то и дело мчались машины.
Ехать пришлось не долго. Очень скоро машина остановилась на КПП. Пока один военный проверял права водителя, второй вошёл в салон.
— Приготовьте документы, граждане, — скучающим тоном бросил он и медленно двинулся вдоль рядов, просматривая паспорта и пропуска на территорию военного городка.
Удостоверившись, что всё нормально, и с подозрением взглянув на Дербника — тот и правда выглядел так, будто только что вернулся из долгого пешего похода, что, впрочем, так и было, — вояка покинул автобус. «Проезжайте», — раздалось снаружи. Шлагбаум подняли, и машина направилась в город.
Мы вышли на первой же остановке. По прикидкам, нужный бар находился недалеко.
— Через сорок минут комендантский час. Времени в обрез, — мрачно сообщил наёмник, бросив взгляд на наручные часы.
Я развернула карту города, на которой было отмечено место встречи с новичками. Пройти предстояло всего пару улиц, не больше. Проблема будет, если новобранцев там не окажется, а где ещё их искать в незнакомом городе — неизвестно.
Да, раньше я тоже жила недалеко от Зоны — примерно в паре часов езды напрямую от Периметра, в небольшом городке, за которым находился дом родителей. Но в этом городе мне бывать не доводилось: не было ни причины, ни желания приезжать сюда, учитывая, что отдыхать можно в более интересных местах вроде Египта или Америки.
В полутёмном помещении было полно народу. Танцевальная музыка резала по ушам. Между столами, за которыми расположились люди, сновали официантки. Кто-то, кажется, отплясывал на небольшой сцене — это я заметила краем глаза, направляясь прямиком к барной стойке, за которой сидел Шип.
— Мы от Волкодава, — Дербник передал бармену «символическую» плату.
— Ваши там, — тот указал на стол, за которым расположились пятеро человек.
Двое из них, совсем «зелёные» парни, были братьями-близнецами. Третий оказался здоровенным амбалом с уродливым шрамом на глазу. В четвёртом, который держался настороженно, окидывая холодным расчётливым взглядом находящихся в баре людей, угадывался опытный убийца. Пятый вальяжно развалился за столом, потягивая из стакана какой-то напиток, судя по стоящей на столе бутылке — коньяк, но чувствовалось, что эта расслабленность показная; внутренне он подобрался, когда мы подсели к этой компании.
— Вы знаете, куда собираетесь? Знаете, на что подписываетесь? — Дербник говорил не напрямую, опасаясь, что это могут быть не те люди.
— Знаем, — ответил за всех тот самый мужчина, который разглядывал посетителей. — Синдикат?
— Это они, — удовлетворённо кивнул наёмник. — Собирайтесь. Времени вам — десять минут. Сразу запоминайте: мои приказы выпоняются без пререканий. Если меня нет рядом, вы подчиняетесь Ржавой. А любого, кто ослушается, брошу безоружным где-нибудь недалеко от логова мутантов.
— А не боишься, что тот, кого ты обрекаешь, выживет и придёт поквитаться? — нагло ухмыльнулся один из близнецов.
— Ну, и что ты мне противопоставить можешь? — ветеран вёл себя слишком самоуверенно. Никогда не стоит недооценивать потенциального противника, но он в своих силах и опыте не сомневался. Хотя кто знает, как жизнь повернётся…
Спустя десять минут мы вышли из бара и зашагали по дороге. Автобусов сегодня больше не будет, так что придётся идти пешком. А в Зону возвращаться только через блокпост, поскольку такой толпой через Периметр не перебраться.
«Надеюсь, ты тоже это понимаешь и не потащишь нас с таким риском».
Наше появление на КПП вызвало вполне ожидаемую реакцию со стороны военных. Подозрение, напряжение.
— Когда в автобусе ехали, вас двое было, — прищурившись, протянул командир. — Кто эти товарищи? — он кивком головы оказал на пятерых новобранцев.
— Друзья, — мгновенно нашёлся Дербник.
— С какой целью покидаете город так поздно? — вояка искал, к чему придраться, но пока не за что было зацепиться.
— В деревне живём, вот, ребята в гости приехали, но как найти наше село, не знали. Остановились в баре, мы их тут и подобрали. Только раньше не успели, — жизнерадостно подхватила я, натянуто улыбаясь. Сейчас серьёзный фейс ни к чему.
— Складно излагаете, но… вы друг другу кто? — прикинув примерную разницу в возрасте, засомневался военный.
— Товарищ… — наёмник взглянул на погоны, — товарищ капитан, так это сестра двоюродная моя. Вот уже год тут, в деревне живём.
Вешать лапшу вояке на уши оказалось не лучшей затеей: он быстро смекнул, что, скорее всего, мы промышляем сталкерством, раз «живём в деревне» возле Периметра, как многие одиночки. И теперь искал доказательства, нестыковки.
— А чем на жизнь зарабатываете? — вновь спросил военный.
— Я в Чернобыле-4 таксист. Катя в баре официанткой работает, — без зазрения совести солгал Дербник.
В поддельных паспортах были вписаны «левые» имена — Тарасова Екатерина Дмитриевна и Плющенко Кузьма Сергеевич.
— А если я сейчас позвоню и узнаю, правда ли вы там работаете?
Вот теперь дело плохо. Надо было заранее составить убедительную историю, но кто ж знал, что такая ситуация возникнет… По плану, мы должны были пройти через КПП и оказаться здесь на несколько часов раньше, затем выехать на следующем автобусе и уже из деревни направиться в Зону. Но чёртов снайпер всё испортил.