— Сукин сын!
— Если ты сейчас прикончишь меня, то никогда не узнаешь, кто из твоих верных сотрудников оказался с червоточинкой, — быстро предупредил Дэниел нависшего над ним Алана.
— Ладно. — Алан снова сел за письменный стол.
— Билл Макферс.
Повисла напряженная пауза.
Алан лишился дара речи. Это невозможно. Немыслимо. Билл — его правая рука, верный помощник и советчик. Человек, которому он безоговорочно доверял, делился всеми радостями и невзгодами в течение десяти лет…
— Я ведь сказал, что ты будешь удивлен. — Похоже, Дэниел был вполне удовлетворен произведенным эффектом. Застать противника врасплох всегда приятно.
— Ты лжешь! Хочешь поссорить меня с другом. Чего еще я мог ожидать от такого типа, как ты, Уинклер?
Не пытайся успокоить себя, Рейнолдс. Я сказал тебе чистую правду. Билл Макферс предал тебя. Это он рассказал мне о Шантийи. Впрочем, он рассказал мне и много других интересных историй, но сокрытие самоубийства мне показалось наиболее выигрышным в данном случае. Японцы такие мнительные и чувствительные… Теперь они считают, что у «Фэрмонта» плохая аура… Ну или что-то в этом роде, я точно не помню, что мне говорил переводчик.
— Сколько ты заплатил ему? — спросил Алан, наконец справившись с потрясением.
Дэниел усмехнулся.
— Коммерческая тайна.
— Ты не остановился бы ни перед чем, чтобы напакостить мне, верно?
— Бизнес, мой дорогой Алан, есть бизнес. Мы ведь не в войнушку играем в детской песочнице. Речь идет о больших деньгах. Очень больших.
— А Гейл?
— Что Гейл?
— Ты подослал ее ко мне, чтобы разнюхать еще что-нибудь о «Фэрмонте»?
— Алан, не сваливай с больной головы на здоровую. Ты первый начал играть в темные игры с моей любовницей.
Сердце Алана дрогнуло. Значит, Гейл и Дэниел все-таки любовники. Он не ошибся. Глупо было надеяться на то, что женщина станет оказывать подобную услугу лишь ради денег. Тем более что Гейл всегда оставляла впечатление самостоятельного и материально независимого человека. Она не согласилась бы переспать с мужчиной только ради денег. Впрочем, Дэниел мог предложить столько… Ведь и Билл Макферс, в котором он был уверен, как в себе самом, предал его, продался противнику.
— Признайся, что ты начал ухаживать за Гейл только потому, что надеялся добыть через нее информацию о «Марк Хопкинс», которую можно было бы использовать против меня?
— Каждый судит по себе, — огрызнулся Алан.
— Однако ты проиграл. Не учел, что я узнаю о твоих происках прежде, чем Гейл успеет наболтать лишнее. Кроме того, пытаясь выведать у Гейл мои секреты, ты проворонил шпиона в собственной компании. Я выиграл по всем показателям.
— Поздравляю, — с сарказмом заметил Алан.
— Вообще-то я не нуждался в твоих поздравлениях и рукоплесканиях.
— Тогда какого черта ты явился в мой кабинет?
— Из-за Гейл.
Алан удивленно вскинул брови.
— Я ведь действительно люблю ее, — без тени улыбки произнес Дэниел.
— Оставь свои сердечные признания для кого-нибудь другого. Может быть, Билл тебя выслушает? За договорную плату, безусловно.
— Ты зол и язвителен, Рейнолдс.
— Интересно, с чего бы это мне стать таким?
— Верни ее мне.
— Кого? — не понял Алан.
— Гейл.
— Ты спятил, Уинклер. Как я могу вернуть то, что мне никогда и не принадлежало? Гейл ведь твоя любовница. Если ты готов был одолжить ее мне в обмен на японских клиентов…
— Заткнись, Рейнолдс!
— Разве я сказал хоть слово неправды?
— Ты запудрил ей мозги. Гейл наивная и слишком добрая. Ты воспользовался…
— Дэниел, мне кажется, ты что-то путаешь. Вообще-то пользоваться людьми — твоя привычка.
— Гейл обиделась на меня, — сказал Дэниел. — Я ее не виню. У нее были веские основания для этого, но… она нужна мне.