– Бен бросил взгляд на Дымчатого Джо, обнюхивающего его одежду.
Усмехнувшись, Энни повела Снежный Ком к воротам.
– Разнообразие – это ключи в будущее.
– Возможно, но я не понимаю, почему ты выбрала альпака, а не какой-то другой вид скота.
Энни сняла уздечку с морды животного и некоторое время наблюдала за ним.
– Ты ведь знаешь, Бен, что цены на мясо упали. Шерсть альпака стоит четырнадцать долларов унция, а навоз – доллар за фунт.
– Хм, для такого количества животных рынок невелик.
– А мне большего пока и не нужно! Со временем поголовье увеличится и запросы тоже.
Она загадочно посмотрела на Бена:
– Кроме того, гадалка мне сказала, что мой риск в бизнесе себя оправдает.
Бен закатил глаза:
– Ну вот, ты опять за свое.
– Подожди-подожди. Я думаю, время докажет, что альпака были хорошим вложением денег.
– Я надеюсь, что ты окажешься права. – Он взглянул на часы. – Мне пора. А то Хелен уедет без меня.
Тон его был легким, но Энни видела беспокойство в его глазах. Она положила ладонь на его натруженную руку.
– Все будет хорошо. Хелен должен оперировать один из лучших хирургов страны.
Опустив глаза в землю, Бен кивнул.
– И потом, я ей погадала – все отлично. Ты знаешь, бабушка говорила: чайные листья никогда не соврут.
– Хм. Один раз я готов в это поверить.
– Посмотри на это с другой стороны, – настаивала Энни. – Когда все закончится, Хелен сможет ходить, не чувствуя боли. Она сможет работать у себя в саду и подолгу гулять. Подумай только, она собирается уговорить тебя посещать уроки танцев.
– Я очень надеюсь, что ты права. – На лице Бена появилось подобие улыбки. – Конечно, кроме уроков танцев.
Энни засмеялась:
– Ты меня не обманешь. Если Хелен захочет, чтобы ее муж танцевал в балете, ты будешь ходить на пуантах и учиться делать плие.
– Может быть. – Он улыбнулся. – Но я лучше надену балетную пачку.
Представив себе пузатенького ковбоя в розовой балетной пачке, Энни засмеялась. Потом лицо ее стало серьезным, и она попросила:
– Позвони мне завтра и расскажи, как все прошло.
– Обязательно.
Энни, прочитав про себя молитву, смотрела, как Бен уходит. Когда он скрылся из виду, Дымчатый Джо снова потянул в рот прядь ее волос.
– Что ты делаешь, парень? Хочешь меня завить? Энни достала из заднего кармана джинсов резиночку, которой завязывала Маделин хвостик. Подняв волосы наверх, она сделала хвост себе и закрепила его обручем, который венчала картонная птица.
– Прекрасно, дружище. – Она погладила морду Дымчатого Джо и взяла гребень. – Пришла твоя очередь.
Получасом позже Энни закончила расчесывать Дымчатого Джо. Она уже мыла ноги в тазу на кухне, когда услышала, как по гравию дорожки, ведущей к дому, зашуршали шины.
– Это, наверное, внук Перл, – сказала она маленькой таксе. Длинный хвост собачки застучал по жесткому полу. – Давай откроем дверь, пока он не позвонил и не разбудил Маделин. – Вытерев руки о голубое посудное полотенце, Энни зажгла огонь под старым медным чайником и поспешила к входной двери. Песик затрусил следом.
Энни открыла дверь и замерла от удивления. Боже – неужели это внук Перл? Непохоже, чтобы этот высокий красивый мужчина принадлежал к ее роду. Сама Перл была маленькой, круглой, с кудрявыми волосами. Этот же мужчина напоминал скорее русскую гончую – высокий, стройный, мускулистый, с резкими красивыми чертами лица. «Наверняка пошел в мужскую линию семьи», – подумала Энни. Прямой нос, темные волосы, рот…
Энни смотрела на него как завороженная. Такого чувственного рта видеть ей не приходилось – мягкий и одновременно жесткий, так и тянет поцеловать.
Энни вдруг поняла, что смотрит на него во все глаза. Отступив, она пошире открыла дверь.
– Входите, – прошептала она. – Я вас ждала.