Иду перед ним, и каким-то непонятным образом все словно знают, кто иде… ползет и открывают перед нами двери мрачного коридора. Невидимых слуг нет. Есть только навытяжку замершие змеи.
– Прямо пока иди. Я сейчас разбор полетов устрою особо зарвавшимся, что решили притон устроить в одной из моих казарм! – сказал он грубовато.
Я послушно пошел вперед и, услышав позади треск, увидел, как один змей начал на втором змее свивать свой хвост в районе шеи. Лапы у них шли оттуда, где у людей начинаются плечи. У них их не было, углов, как у нас, не было. Было неприятное на вид закругление, как у светских барышень на картинах в стародавние времена. Слишком опущенное и в тоже время с хорошим таким горбом ящерицы, хамелеона. Был он у меня как-то в детстве. Уснул от холода, так и умер, по-моему. Катька выпустила, маленькой была. Не знала, что не на волю выпускает по доброте душевной. А мне-то как жаль было. Он у меня мертвых комаров на лету ловил. А вот живых не любил почему-то. Брезговал, наверное.
Конец ознакомительного фрагмента.